Солнечные дни

Запах поздней весны или раннего лета. Запах мира, гармонии. Благодать. Запах новой, нарождающейся жизни. Наверное, в такие моменты хотелось сказать: «Остановись мгновение, ты прекрасно!» [5]. Небо прояснилось, день клонился к закату, лёгкая зыбь белых перистых облачков на голубом фоне, плавно переходящем в сиреневый, будто окутали меня всего.

Я зашёл в подъезд, достал ключ, открыл дверь – всё, как обычно. Вошёл в прихожую, там, как всегда, свет был выключен, я потянулся к выключателю, ногой наткнулся на полу на что-то мягкое. Света оставила пакет в коридоре? В это время она должна уже быть дома. И вообще, чем это разит, канализацию что ли прорвало? Я включил свет и не поверил своим глазам.

На полу лежал труп. Я даже пнул его, пока не знал, что это. Это был труп женщины, какой-то котихи. Возле головы лужа крови – череп проломлен. Рядом валялось, похоже, орудие убийства – кувалда. Это моя кувалда! Я вчера забивал штырь в стену в коридоре. Чёрт меня дёрнул её не убрать! Я развернулся и вышел во двор. Запер дверь на всякий случай. Воздух уже казался каким-то не таким. Я вызвал полицию и стал ждать.

Она приехала довольно быстро. Нормальные ребята – сразу всё поняли. В тот день я всё время с кем-то был – на работе и после – я чисто физически не мог убить эту женщину. Да и зачем мне какая-то котиха. Они осмотрели комнату – ничего не пропало. Хотя версия ограбления оставалась. Взяли кувалду. Вскоре забрали и труп. Расспрашивали про Свету. Я не понимал, куда она подевалась. Я звонил ей домой и нескольким её подругам – она как сквозь землю провалилась.

– Лиз, привет, ты дома, можно я к тебе сейчас приеду.

– Да, Свет, заходи.

– Лиз, никому не говори, что я приду, ладно?

– Ну ладно, а что, что-то случилось?

– Потом расскажу.

Заодно я позвонил и Феликсу. Он приехал сразу. Я всё ему рассказал. Он ни минуты не сомневался, что я не виновен. Имя и фамилия моего друга – Феликс Страусов. Но он при этом нормальный парень. Мы с ним вспомнили, что как раз сегодня финал чемпионата мира по хоккею. Естественно, Россия – Канада. «Смотри хоккей, и будет всё о'кей», – сообщил Феликс. В общем, об этом инциденте мы как-то позабыли.

– Лиз, ты представляешь, я в шоке, я захожу домой, а там в коридоре труп лежит.

– Чей?

– Откуда я знаю. Я сразу к тебе, ты меня не выдавай, ладно?

– Это ты убила что ли?

– Лизка, ты дура что ли? Я думаю, это Саша убил. Боюсь, что он будет меня искать.

– Почему Саша?

– А кто же?

– Ну! Пусть полиция выясняет, кто.

– Я боюсь, вдруг меня приплетут, им лишь бы засадить. Это из-за Сашки всё – снял какую-то конуру чёрт знает где.

– Ну, ты вообще-то за него замуж собралась.

– Но я не ожидала, что так будет. И главное, приказывает мне, что делать, иди, говорит, еду готовь.

– Ну, я не знаю, зря ты, правда, Сашке не позвонила сразу.

– А чего я буду звонить, вдруг он маньяк?

– Ну ты же его знаешь.

– Знаешь! Я думала – он всё будет делать для меня. Я же учусь! Ладно! Я тогда пока вообще выходить не буду никуда.

– А как же родители? Им будешь сообщать? Они будут волноваться.

– Нет. Не получится.

Однако прошло несколько дней, а Света не объявлялась. Я начал волноваться. Выходило так, будто она совершила непреднамеренное убийство и скрылась. Иначе, почему она исчезла? Я звонил всем её подругам, и у меня возникло подозрение, что кто-то из них скрывает Свету у себя.

Я хотел поговорить об этом с Феликсом. В эти дни он приезжал ко мне с работы и уезжал утром на работу от меня, в общем, переселился ко мне. У меня была раскладушка, и Феликс терпеливо сносил её особенности, пока я спал на диване.

Меня вызывали в милицию несколько раз. Я давал свидетельские показания. Отпечатки пальцев на кувалде принадлежали не мне. Да и алиби у меня было, а мотива никакого не было.

– Свет, может, маме позвонить?

– Нет, Лиза.

– Ну, если никто из вас не виновен – чего прятаться?

– Я боюсь. Никто не виновен! А вдруг…

– Ты поговори с Сашкой.

– Да ну. Вдруг его посадят.

– Да ну тебя! Ты что приговор читала? Обвиняешь зря. Как дело-то было?

– Какая разница. Впутал меня в это. Не знаю, что делать.

Меня спрашивали, что я могу сказать про Свету. Я ничего не мог сказать. Её мама плакала и винила меня во всём. Даже в том, что эта квартира моего братца – якобы как булгаковская «нехорошая квартира», раз там случаются всякие вещи и появляются бомжи. Нам с Феликсом всё это надоело. Мы решили последить за несколькими Светкиными подругами, так как меня не покидало чувство, что она где-то здесь. Устраивать засаду в институте было гиблым делом.

– Свет, по-моему, я видела Сашку возле моего дома.

– Ну и что? Слышать про него ничего не хочу! Я же говорила, ещё искать меня будет.

– Волнуется, наверное.

– Ага…

– Дура ты, Светка. Вот всё у тебя есть, а тебе всё не то.

– Ну да, конечно! Где всё-то?

– Жилплощадь отдельная. Хороший человек. Жила бы и радовалась.

– Ой, не смеши меня, Лизка.

Однако слежка ничего не дала. Больницы и морги мы сразу обзвонили. Я уже как-то так привык жить один и в этой квартире. Но одиночества и пустоты не чувствовал. Феликс уехал.