Сонеты

Амур и я — мы оба каждый раз,Как человек, перед которым диво,Глядим на ту, что, как никто, красиваИ звуком речи восхищает нас.Сиянью звезд сродни сиянье глаз,И для меня надежней нет призыва:Тому, в чьем сердце благородство живо,Случайные светила не указ.Как хороша, без преувеличений,Когда сидит на мураве она,Цветок средь разноцветья лугового!Как светел мир, когда порой весеннейОна идет, задумчива, одна,Плетя венок для золота витого!

CLXI

О шаг бесцельный, о расчет заочный,О маета, о гордое пыланье,О сердца дрожь, о властное желанье,О вы, глаза, — источник слезоточный;О ты, листва, — венчатель правомочный,Единое двум доблестям признанье;О сладкий плен, о тяжкое призванье,Меня вовлекшие в сей круг порочный;О дивный лик! Не пылких благодушийАмурова стезя, но слез и страха:Строптивца там заездят, больно шпоря.О чистые и любящие души,Вы — сущие, и вы — добыча праха,Воззритесь же на эту бездну горя!

CLXII

Блаженные и радостные травыЛожатся под стопы моей Мадонны,Прельстительным речам внимают склоны,Оберегая след благой потравы.Фиалочки и бледные купавы,Пускай незрелый лист зеленой кроныЖивому солнцу не чинит препоны,Ласкающему вас лучами славы.Округа нежная, река живая,Лелейте дивный лик и эти очи,Живого солнца пылкий блеск впивая;Сколь мысли с вами сладиться охочи!Отныне и скала окрест любаяВспылает мне подобно, что есть мочи!

CLXIII

Амур, любовь несчастного пытая,Ты пагубным ведешь меня путем;Услышь мольбу в отчаянье моем,Как ни один другой в душе читая.Я мучился, сомненья отметая:С вершины на вершину день за днемТы влек меня, не думая о том,Что не под силу мне стезя крутая.Я вижу вдалеке манящий светИ никогда не поверну обратно,Хотя устал. Беда, что крыльев нет!Я сердцем чист — и был бы рад стократноВлачиться за тобой, крылатым, вслед,Когда бы знал, что это ей приятно.

CLXIV

Земля и небо — в безмятежном сне,И зверь затих, и отдыхает птица,И звездная свершает колесницаОбъезд ночных владений в вышине,А я — в слезах, в раздумиях, в огне,От мук моих бессильный отрешиться,Единственный, кому сейчас не спится,Но образ милый — утешенье мне.Так повелось, что, утоляя жажду,Из одного источника живогоНектар с отравой вперемешку пью,И чтобы впредь страдать, как ныне стражду,Сто раз убитый в день, рождаюсь снова,Не видя той, что боль уймет мою.

CLXV