Сопки Маньчжурии

Михаил вздохнул и наполовину вынул свой палаш из ножен. И все, даже привставший со стула Куропаткин, увидели разливающееся по клинку жемчужно-белое сияние.

– Пусть пока этот свет не такой сильный, как у моего меча, – продолжил я, – но с каждым свершенным вами добрым делом блеск вашего палаша будет все ярче, а ноша ответственности – все тяжелее.

– Да ладно, господа… – стушевавшись, сказал Михаил, снова вдвигая палаш в ножны, – я пока только учусь быть как Сергей Сергеевич, понимая при этом, что многие его возможности для меня будут недоступны. Но это и правильно: ведь у него своя задача, поставленная Творцом, а у меня своя. А теперь давайте же поскорее займемся делами; мне кажется, все эти разговоры слишком затянулись.

– Вообще-то, Миша, прежде чем заняться делами, мы должны дождаться генерала Каульбарса, – мысленно сказал я. – Пусть роль третьей армии в предстоящей операции чисто пассивная, но все равно, как говорил фельдмаршал Суворов, каждый солдат должен знать свой маневр…

И мы дождались. Едва увидев эти пышный седые усищи и блестящую, будто отлакированную, голову, я понял, что, в отличие от Гриппенберга и Линевича, это середняк, откровенничать с которым нам сейчас без особой надобности. Предел его компетенции – корпус в мирное время и дивизия в военное. Вот будучи начальником дивизии в русско-турецкую войну, он был на своем месте и блистал, а в Манчжурии ничего особого не свершил и даже не пытался. И в то же время он крупный ученый-географ, чей талант – исследовать неизвестные земли, наносить на карту русла пересохших рек и руины древних городов. Михаил, когда я сообщил ему свои выводы по мысленной связи, с ними согласился, и поэтому только молча протянул новоприбывшему свои «верительные грамоты».

Будущий император сурово сказал:

– До особого распоряжения я возлагаю обязанности главнокомандующего сухопутными и морскими вооружёнными силами, действующими против Японии, на себя самого. Господин Куропаткин отстранен от сей должности, поскольку своей неоправданной пассивностью в боевой обстановке почти уже поставил нашу армию на грань поражения. Перед тем, как принять это решение, я изучил все подробности дела, но сейчас время слишком дорого для того, чтобы вводить в курс дела одного из вас, а потом еще искать замену на должность командующего армией. Мой начальник штаба, ближайший помощник и главный военный советник – самовластный Артанский князь, господин Серегин, и он же предоставляет подвижный резерв. Оскар Казимирович, в самом начале нашего разговора я уже спрашивал у вас, как настроения в вашей армии, каков боевой дух войск, готовы ли солдаты и офицеры к тому, чтобы одним молодецким ударом полностью разгромить наглого врага. Ну и что вы скажете?

Прослезившись, Гриппенберг ответил:

– Армия устала от бесконечного отступления и необъяснимых поражений. Мы из раза в раз тыкаемся пальцами в стену, когда при общем превосходстве наших войск атаки проводятся небольшими силами, из-за чего атакующие неизбежно оказываются перед лицом многократно превосходящего врага и несут большие потери. Если ударим на врага сразу всей силушкой, то супостату не устоять…

– Присоединяюсь к Оскару Казимировичу, – согласился со своим коллегой Линевич, – при двукратном превосходстве нашей армии сбить японца с позиций – задача несложная…

– Задача, Николай Петрович, совсем не в том, чтобы сбить японцев с позиций, – сказал я. – При двойном перевесе в силах, – тут вы правы, – с этим справится любой генерал, хоть чуть-чуть понимающий в тактике и стратегии. От нас же требуется нечто иное. Мы должны не просто оттеснить противника к Ляоляну или еще дальше на юг, а нанести ему удар фланговыми армиями, окружить основные силы маршала Оямы, и, не дав им спастись, разгромить их и уничтожить. Тогда, господа, мы выиграем не только это сражение, но и всю войну, ибо ТАКИЕ потери возместить японскому командованию будет невозможно.

– Вы, господин Серегин, это серьезно? – пристально прямо мне в глаза посмотрел Линевич, – ведь такие воззрения на тактику отдают авантюрой…

– Он это вполне серьезно, – вместо меня подтвердил Михаил, – вы можете быть уверены в том, что когда он излагает вам свой план, то в нем все взвешено, подсчитано и учтена каждая мелочь. Тем более что Алексей Николаевич заранее расставил войска так, будто планировал проведение именно такой операции. Так что в данный момент у нас есть шанс в одно сражение выиграть эту безобразную войну и поставить перед фактом и японского микадо, и его европейских покровителей.

Немного помолчав, Михаил добавил: