Сопки Маньчжурии

– А уж тут, Ивао-сан, на войне как на войне, – сурово произнес Демон. – Вы сами придумали себе такой путь, и теперь должны пройти его до конца. Горек будет сок цикуты, но эту чашу вам придется испить до дна. А иначе никак: всему этому миру следует отбить охоту нападать на противника вероломно и без объявления войны. А вот когда ваш император признает поражение и война закончится – вот тогда мы с вами поговорим по-другому…

– И тогда Вы присоедините страну Ниппон к Российской империи и сделаете нас, японцев, еще одним народом, входящим в ее состав? – нарочито небрежным тоном спросил маршал Ояма, исподлобья поглядывая на нависающего над ним Демона.

– Разумеется, нет, – ответил тот, – вы, японцы, плохо для этого подходите. Когда ваш император признает свое поражение и сдастся на милость победителя – тогда мы вместе с русским императором побеседуем с господином Мацухито с глазу на глаз, вроде как сейчас с вами, а потом вернем ему все прерогативы власти. Ведь он – просто выдающаяся личность, к которой я испытываю глубокое уважение. Больше ни у одного вождя отсталого народа не получалось на протяжении жизни одного поколения вырвать свою страну из болота дикости и ввести ее к круг цивилизованных государств.

Данное заявление Демона ошарашило маршала как удар бамбуковой палкой по животу. Даже дыхание перехватило.

– Но почему тогда вы… требуете капитуляции страны Ниппон? – удивленно спросил ничего не понимающий маршал Ояма.

– Даже уважаемые люди иногда делают фатальные ошибки, – веско произнес Демон, – и обязанность таких как я – поправлять их, когда они сбиваются с пути. Быть может, возвращая вашему императору его священные прерогативы, я что-нибудь даже добавлю от себя. Как вы думаете, вашему божественному Тэнно пригодится умение безошибочно отличать правду ото лжи, а лесть – от искренней похвалы?

– В таком случае на наших царедворцев и министров нападет настоящий мор, – одними губами усмехнулся маршал Ояма. – И вообще, это так не по-японски… Ведь, совершая множество формальных церемоний, кланяясь бесчисленное количество раз и произнося пышные славословия, мы стараемся скрыть свои мысли от окружающих.

– Умение отличить ложь от истины прямая необходимость для любого монарха, – ответил Демон. – Именно ложь царедворцев и министров приводит царей, королей и императоров к тем самым фатальным ошибкам, о которых я говорил вам только что. Впрочем, ритуальные фразы системой распознавания лжи не воспринимаются, и думаю, что ваш божественный Тэнно достаточно умен, чтобы вообще не обращать на них внимания. А вот если какой-нибудь министр будет произносить слова с пожеланиями долгих лет жизни и крепкого здоровья, а сам при этом будет думать нечто противоположное, то, полагаю, ваш император будет вправе предать этого человека в руки палачей. А то так недалеко и до безвременной смерти – когда либо яду в чай плеснут, либо со всем почтением сунут кинжал под ребро. Впрочем, дорогой Ивао-сан, поскольку вы мой пленник, то соблаговолите проследовать в мои владения, где мы еще не раз сможем усладить наши умы занимательной беседой. Впрочем, если вы откажетесь, то мои воительницы понесут вас на руках как величайшую драгоценность, потому что они просто обожают, когда выдающиеся герои вроде вас делают им детей.

Тогда же и там же. Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский.

Формально этот разговор с маршалом Оямой я проводил один, но при этом Михаил был все время со мной, видел моими глазами и слышал моими ушами. Кроме маршала, живыми мы прихватили только иностранных атташе, остальных же покрошили в мелкий бефстроганов. Нафиг, ибо нефиг. Китайцы, конечно, проходят не по моей епархии, но яма, набитая застывшими на холоде трупами, взывала к отмщенью. Одним словом, отдавшись своим людоедским инстинктам, японцы сами придумали себе такую судьбу и нечего теперь жаловаться и стенать. Зверства против мирного населения мы тоже будем изживать с той же беспощадной решимостью, что и привычку нападать без объявления войны.

И тут мне пришло сообщение от Птицы, что в своей ванне от релаксационного сна просыпается Лиса Алиса – то есть Алиса Гессенская, в замужестве Александра Федоровна Романова и сейчас требуется бросать все и мчаться заниматься политикой. И в то же время Михаилу необходимо остаться здесь: операция нуждается в победоносном завершении, а он сам – в минуте славы, который начнет сплачивать вокруг него лейб-кампанию. А поэтому сообщаю своему августейшему ученику: «Мне пора бежать, ваше императорское высочество, а вы оставайтесь. Дело, которое мы начали, нуждается в доделке. Командир разведбатальона, капитан Коломийцев – тоже Верный, как и вы – получил указания «содействовать и поддерживать», а меня и в самом деле ждут важные дела…»

Шестьсот девятый день в мире Содома. Утро. Заброшенный город в Высоком Лесу, Башня Мудрости.