Сопки Маньчжурии

Прослушав два этих сеанса психотерапии, император Николай стал до предела тихим и задумчивым. Прямо у него под ногами вырыли две ямы, а он и не заметил. Одна из них должна была разверзнуться сразу после поражения России в войне и первой русской революции – когда не мытьем так катаньем, через избрание Государственной думы, «бизнес» и либеральная интеллигенция змеей начали вползать во власть, что потом икнулось февральской (а на самом деле мартовской) революцией. Вторая яма была приготовлена на случай смерти наследника (что при диагнозе «гемофилия» могло произойти в любой момент). И было понятно, что все эти пути ведут в Ганину Яму, потому что без применения особых предосторожностей императорская корона, в отличие от простой шляпы, снимается только вместе с головой. В силу этого обстоятельства уверенность в необходимости управляемой отставки с подстраховкой Артанского князя у императора Николая теперь на максимальном уровне.

Алиса Гессен-Дармштадская, она же императрица Александра Федоровна, что сидит рядом с мужем, выглядит посвежевшей, на вид почти нормальной женщиной, особенно по сравнению с тем, что было десять дней назад – тогда на глаз ей можно было дать возраст «за сорок» – а это пора начала увядания и тоски от первых морщин. Сейчас же она вполне выглядит на свои тридцать два года, будто не было родов в пулеметном режиме и десяти лет переживаний от того, что она неспособна произвести на свет наследника престола. Николай, конечно, ей ничего подобного не высказывал (в этом смысле он просто идеальный муж), но вот вдовствующая императрица, в семье носящая прозвище Гневная, вполне могла назлословить, а потом через общих знакомых довести свое мнение до невестки. Но теперь, после обстоятельного разговора с Анной Струмилиной, она уже знает, что все это осталось у нее в прошлом, а впереди – только новая жизнь. Ради здоровья сына, ради мира в душе и семейного счастья она готова оставить трон и отправиться в изгнание.

Третий член этой «команды», сидящий чуть поодаль от царствующей четы – митрофорный проиерей Иоанн Кронштадтский. Пять дней назад в его жизни случился момент, разделивший ее на «до» и «после». Прибыв по просьбе вдовствующей императрицы в Аничков дворец, этот довольно незаурядный священник очутился перед необходимостью взглянуть в глаза истине и понять, что мир совсем не таков, каким казался ему прежде. Вещи, которые он прежде считал сложными, оказались простыми, а простые, наоборот, сложными. Люди в Тридевятом царстве неукоснительно исполняли волю Первого Лица Троицы – Бога-Отца, иначе еще называемого Творцом и Всевышним, при этом в повседневной жизни даже не упоминая двух других компонентов Троицы: сына Божьего Иисуса Христа и Святого Духа.

Впрочем, Святой Дух в этом месте был разлит буквально повсюду – ведь он исходит непосредственно от Первого лица Троицы, которому верно и истово служит Артанский князь и его присные. Святой Дух истекает с освященного меча Бога Оборонительной Войны. Его силой госпожа Анна Струмилина прощает всех сирых, малых и заблудших. Святым Духом осенен отец Александр, со стоическим терпением окормляющий свою беспокойную паству, и он же направляет мысли и поступки всех местных обитателей, даже таких пугающих и чуждых, как рогатая-хвостатая графиня из иного нечеловеческого мира мисс Зул. По крайней мере, большой серебряный крест на шее этой, несомненно, знатной дамы говорил, что она отвергла своего ужасного покровителя, получила прощение Высших Сил и в настоящее время служит им верой и правдой.

И пусть никто из местных обитателей не отрицал ни одного православного догмата (в том числе о природе Христа), и уж тем более не рвался проповедовать новые истины неофитам, отца Иоанна пронзило острое чувство разочарования и обиды. Он почувствовал себя так, словно при нем вскрыли издававшую чудные звуки музыкальную шкатулку и показали, что никакого чуда нет, а есть пружинки, шестеренки, валики и колокольчики. Чудо не в шкатулке Мироздания, а в том, кто ее придумал и заставил вертеться для того, чтобы в созданных Творцом мирах продолжалась жизнь. И совершенно никакого внимания к личности Иисуса Христа, на которой как на фундаменте построена не только православная, но и все остальные христианские церкви.