Соратники

Размахнулся Перун топором, намереваясь снести врагу голову, но тот причудливо изогнулся, перекатился и вскочил на ноги. Решил Левс сменить тактику боя, взять противника измором. Стал наносить короткие и быстрые удары со всех сторон. Вертелся ужом, и нескольких мгновений не оставался на одном месте: только что был слева, а тут уж справа. Но Перун стоял твёрдо, как скала, и ловко уклонялся от всех ударов или парировал их то щитом, то топором. Дождался, когда Левс выдохнется немного и на мгновение отведёт глаза, снова ударил его щитом в грудь, но на этот раз Левс уж готов был к такому. Отскочил проворно в сторону, замахнулся перчаткой, чтобы острыми когтями отрубить врагу руку по локоть, да не вышло. Вонзились когти глубоко в дерево щита и намертво в нём застряли. Попытались противники высвободить своё оружие, но ни у того, ни у другого ничего не вышло. Пришлось одновременно сбросить с левых рук одному щит, а другому перчатку. Вновь встали поединщики друг против друга, тяжело дыша, и каждый в упор смотрел на врага. Оба понимали: если отведёшь взгляд, то уже через мгновение можешь с жизнью проститься.

* * *

А далеко внизу, у самого входа в то высотное здание, стояли плечом к плечу две «заклятые подруги» – Яга и Василиса, и молча наблюдали, как Монстры с головами обезьян подходят всё ближе и ближе. Крепко сжимала Яга свой посох боевой, но сама понимала, что надежды на него немного. Где уж женщине, да ещё старухе, силой столько воинов одолеть? И потому раскрыла она котомку свою холщовую, вынула небольшой мешочек, высыпала из него на ладонь горсть земли, размахнулась да бросила её пёсьеглавцам навстречу. А тут и Василиса подключилась, дунула той земле вслед. И поднялся ветер, сперва лёгкий, еле заметный, как сквозняк, но с каждой минутой крепчал он, делался всё сильнее, пока не превратился в настоящий ураган. Подхватил вихрь Монстров, закружил, разбросал в разные стороны – кого в Москву-реку сбросил, кого о столбы эстакады с размаху ударил, кого о стены домов да так, что стёкла во все стороны полетели.

Переглянулись женщины, засмеялись торжествующе. Но недолго их волшебство длилось, скоро стих ураган. Пёсьеглавцы, что в живых остались, поднялись на ноги, опять к зданию приближаться начали. Оглянулась на Ягу Василиса и увидала, что отвлеклась та, смотрит в сторону, будто прислушивается к чему-то. А потом перевела Яга взгляд на товарку и тихо, почти шёпотом, вдруг сказала:

– Оставить бы мне тебя ненадолго… Да только сдюжишь ли ты одна?

Засмеялась та в ответ:

– А я и не одна вовсе!

Хлопнула трижды в ладоши, пробормотала слова заветные. И вдруг, откуда ни возьмись, окружили Монстров со всех сторон толпы мелкой нечисти. Домовые, черти, бесы, привидения… Кого-кого тут только не было, и все явились по первому же зову своей хозяйки. Навалились всей кучей на пёсьеглавцев, накинулись – кто щекочет, кто царапает, кто кусает, кто когтями острыми в клочья рвёт.

– Иди, куда тебе надобно, – кивнула Василиса Яге, и та не заставила себя упрашивать, отбежала куда-то в сторону, на ходу вынимая из котомки яблоко молодильное.

Последнее то было у неё яблочко…

* * *

А у самой Москвы-реки Водяной вместе с верными тритонами бился с Монстрами-Крокодилами. Так и мелькали в воздухе трезубцы, разя пёсьеглавцев направо и налево. И от каждого удара взлетали над одетой в гранит набережной волны высотой в несколько метров, а то и куда повыше. Доставалось от тех волн и другим Монстрам, что по неосторожности близко к берегам оказались, да и не только им. И в домах, что поблизости вода стёкла разбивала, а порой и стены рушила, и деревья она ломала, и машины, второпях людьми брошенные, смывала в реку. Но не обращал внимания на такие пустяки Водяной. Торопился поскорее с врагами разделаться, да Лешему на подмогу идти – тушить лесной пожар.

* * *

А тем временем на крыше Левс медленно наступал, двигаясь по кругу и потихоньку сокращая дистанцию. Изловчившись, схватил своё копьё двумя руками, прыгнул вперёд, целясь Перуну в ноги, но в последний момент рубящим ударом поднял копьё вверх, пытаясь рассечь врагу грудь снизу доверху. Но не получилось, подставил Перун под удар рукоятку топора. Остановилось копьё, и Громовержец резким ударом перерубил его древко у самого наконечника. Левс остался безоружным. Он отпрыгнул в сторону и отбросил древко, в одно мгновение ставшее просто ненужной палкой. Под ногами у него лежала латная перчатка, застрявшая во вражеском щите, но и она тоже уж была совершенно бесполезна.

Однако сдаваться Левс не собирался. На мгновение расслабился, приготовился к рукопашной схватке и сделал резкий прыжок. Перун был начеку и ответил сильным ударом. Монстр отлетел и со всей силы ударился о кирпичный короб вентиляции, разметав тот напрочь. Вскочил, словно зверь, на четвереньки, сжался пружиной, подобрался и рывком скакнул в сторону Перуна, желая вмиг смять и разорвать. Тот отскочил, Левс пролетел мимо, приземлился, перевернулся и снова без какой-либо передышки кинулся на врага.