Сошедшие с небес

Он успешно подавил в себе желание повернуться и бежать назад в дом — запереть дверь на засовы, преградить путь страннику: каким подходящим показалось ему вдруг это слово, странствующий и странный… выбросить из головы все глупости, избавиться от ощущения дежавю, связанного с незнакомцем. Но, в конце концов, перед ним был просто человек, чужой в Форест Плейнз… одинокий, сбившийся с дороги, может, его автомобиль, какой-нибудь допотопный «Олдз» или «Шевви», стоит сейчас на обочине у поворота на Мейн-стрит, дожидаясь хозяина, — старая добрая лошадка, которую он холит и лелеет каждое воскресенье и которая вдруг подвела его, ослабнув посреди дороги со сломанным карбюратором или слетевшим глушителем.

Незнакомец остановился и поглядел на Беннета, их разделяли всего тридцать или сорок шагов, человек стоял на тротуаре, а Беннет в дверях дома, полуприкрытый ширмой, а из распахнутого проема за его спиной лился теплый и приветливый свет, отражение которого в тумане, казалось, двигалось вместе с ним, наводя на мысль об огнях святого Эльма.

— Эй, — тихо позвал Беннет.

Человек повел головой из стороны в сторону, сначала налево, потом направо. И кивнул.

Беннет смял афишку и сунул бумажный комок в карман.

— Ну и утречко сегодня.

— Ну и утречко, — был ответ.

Впечатление было такое, будто голова Беннета вдруг наполнилась водой или гелием, как воздушный шар. Воспоминания… давно уснувшие и дремавшие до поры до времени, словно покрытая пылью мебель в старом доме, куда в один прекрасный день вдруг возвращаются жильцы… какие воспоминания пробудили три немудреных слова, произнесенные знакомым голосом со знакомым акцентом, чьи интонации, как ему казалось, он позабыл — а точнее, изгнал из своей памяти и не допускал их туда много лет.

Теперь воспоминания поднялись в полный рост и предстали в своем истинном виде, явив себя в обличье памятных событий… а памятные события повлекли за собой знакомые голоса и слова: это была истинная память… а не липкие ностальгические волны, которые накатывали на него всякий раз, когда ему случалось увидеть повтор старого, любимого еще в детстве телешоу или услышать отрывок старой песни. Он увидел этого человека — в разных версиях, каждая то моложе, то старше предыдущей, — как тот играет в мяч, смеется, разговаривает… увидел, как он спит.

— Заблудились?

Несколько секунд человек озирался по сторонам, потом посмотрел прямо на Беннета.

— Похоже. Где я?

— В Форест Плейнз.

— Что это такое?

Беннет пожал плечами, одновременно пытаясь унять дрожь в коленях.

— Просто город. А куда вы направляетесь?

— Я… — Человек умолк и закрыл глаза. Потом открыл их и посмотрел на Беннета с улыбкой. — Домой, — сказал он. — Я иду домой.

Беннет кивнул:

— Может, зайдете на минутку? Выпьем кофе. — Ему никогда не доводилось слышать, чтобы привидения заходили вот так, на чашку кофе, хотя какого черта… раз уж пошла такая петрушка. Глянув еще раз вдоль улицы, он увидел, что туман вроде бы начал редеть, и дома напротив робко обретают форму.

Человек проследил взгляд Беннета и повернулся к нему с задумчивой улыбкой.

— Только ненадолго, — сказал он.

— Конечно, — согласился Беннет. И кивком показал на туман. — Плохой сегодня день.

Человек отвернулся, ничего не ответив. Потом сказал:

— Как, по-вашему, не похож ли он на какое-нибудь средство передвижения? Что-то вроде большого океанского лайнера?

— Что? Туман?

Человек кивнул, дернул едва заметно плечами и снова уставился в белую мглу.

— Или огромная машина, — продолжал он, — которая бесшумно катит вперед, а потом… — тут он щелкнул пальцами, — раз, и прибывает в какой-нибудь порт или на станцию, где мы давно не были… так давно, что, кажется… будто мы вообще никогда тут не бывали. А потом он открывает что-то неожиданное… неожиданное потому, что мы просто далеко заехали. — Он снова повернулся лицом. — Далеко не в пространстве, а во времени.

— Во времени? — переспросил Беннет, глядя на клубящийся туман. — Как машина времени, — сообразил он.

Человек улыбнулся, и вся напряженность враз покинула его.

— Да, как машина времени. Или что-то в этом роде.

Беннет отступил в сторону и жестом пригласил человека в дом.

Незнакомец, вылитый Джон Дифферинг, снял шляпу и, обеими руками держа ее за поля на уровне талии, вошел. Оглядел кухню и сказал:

— Красота.

Беннет закрыл дверь и, стоя рядом с незнакомцем, с необъяснимой грустью заметил, что тот оказался на четыре-пять дюймов ниже, чем он помнил. Проследив его взгляд, он жадно впитал в себя микроволновку, полированные конфорки электроплиты, большую морозильную камеру у задней двери, маленький телевизор на высоком столе для завтрака. Какое впечатление производят они на человека, покинувшего этот мир в 1972 году?

— Нам нравится, — сказал Беннет просто. — Так что, кофе?

Человек пожал плечами, когда Беннет шагнул к раковине.

— Что вы, то и я.

— Кофе свежий. Шелли — моя жена — сварила. Правда, он, может, чуть перестоял. Сейчас вскипячу воды, разбавить.

— Ага. А она здесь?