Сосны. Город в Нигде

– Я изложил свою ситуацию. Вы съездили в дом 604 по Первой авеню, видели труп агента Эванса?

– Да.

– И?..

– Ведется следствие.

– Вы вызвали бригаду экспертов-криминалистов, чтобы обработать…

– Все улажено.

– А что значит хотя бы это?

Поуп просто смотрел на него, и Итан подумал: Он псих ненормальный, а у тебя никакой поддержки в этом городе. Просто бери машину и дуй отсюда. Пригвозди его, когда вернешься с кавалерией. Он лишится своего жетона и предстанет перед судом за палки в колеса федеральному расследованию.

– Я вынужден просить об одолжении, – примирительным тоном обронил Итан.

– Каком?

– Я бы хотел позаимствовать один из ваших автомобилей.

Шериф рассмеялся:

– С чего бы это?

– Ну, очевидно, с того, что со времени несчастного случая у меня машины нет.

– Тут вам не прокат автотранспорта.

– Мне требуется какое-нибудь транспортное средство, Арнольд.

– Это просто невозможно.

– Это ваш департамент шерифа? Вы ведь можете делать, что хотите, верно?

Шериф моргнул.

– У меня нет машин, чтобы вам одалживать. – Поуп двинулся вдоль стола для совещаний. – Пойдемте, мистер Бёрк.

Он остановился у распахнутой двери в ожидании Итана.

Едва тот оказался в пределах досягаемости, Поуп схватил его за руку и подтянул к себе, своей большой, мощной ладонью сдавив бицепс Итана в сокрушительной хватке.

– У меня в не столь отдаленном будущем могут возникнуть к вам вопросы, – процедил шериф.

– О чем?

Поуп лишь усмехнулся:

– Даже не помышляйте покинуть город.

* * *

Шагая прочь от департамента шерифа, Итан, искоса оглянувшись через плечо, увидел, что Поуп наблюдает за ним сквозь щелку в жалюзи комнаты для совещаний.

Солнце скрылось за горами.

Город застыл в молчании.

Удалившись от офиса Поупа на квартал, Итан уселся на бордюр на тихой улочке.

– Это неправильно, – прошептал он и продолжал шептать снова и снова.

Итан чувствовал слабость и голод.

Он пытался разложить все по полочкам, все, что стряслось с момента его прибытия в Заплутавшие Сосны. Пытаясь по крохам собрать целостную картину, думая, что если бы смог обозреть все это разом, то сумел бы сложить из этих противоестественных соитий проблему, поддающуюся решению. Или хотя бы осмыслению. Но чем усерднее тужился, тем сильнее становилось ощущение, будто мысли вязнут в каком-то ватном облаке.

Откровение: сидя здесь, ни черта он не изменит.

Поднявшись на ноги, он двинулся к Главной улице.

Ступай в отель. Может, там ждет весточка от Терезы или Хасслера.

Ложная надежда. Он и сам это знал. Не будет там никакой весточки. Ничего, кроме враждебности.

Я вовсе не теряю рассудок.

Я вовсе не теряю рассудок.

Снова и снова он повторял свое имя. Номер социального страхования. Свой фактический адрес в Сиэтле. Девичью фамилию Терезы. Дату рождения сына. Все это представлялось реальным. Как обрывки информации, отождествляющей его личность.

Обретая утешение в именах и числах.

В следующем квартале его внимание привлекло звяканье.

Через улицу виднелся пустырь с несколькими столами для пикника, парочкой грилей и площадкой для метания подков. Соседи собрались на вечеринку. Группка женщин беседовала возле пары красных кулеров. Двое мужчин переворачивали на грилях бургеры и сосиски, дым возносился в недвижном вечернем воздухе синеватыми спиралями. От ароматов стряпни под ложечкой у Итана засосало, и он понял, что даже голоднее, чем думал.

Новая цель: поесть.

Итан пересек улицу по направлению к стрекоту сверчков и спринклеров, тарахтящих в отдалении.

Гадая: настоящие ли они?

Дети гонялись друг за другом по траве – крича, смеясь, вереща.

Салочки.

Звяканье доносилось от игры в подковы. Две группы мужчин стояли друг напротив друга в песочницах, и сигарный дым окутывал их головы, как взорвавшиеся нимбы.

Итан уже почти дошел до пустыря, думая, что лучше подойти к женщинам. Пустить в ход шарм. Похоже, это приличные граждане, обитающие в идеальном моменте американской мечты.

Одернув пиджак, он сошел с тротуара на траву, разглаживая складки и поправляя воротничок.

Пять женщин. Одной чуть за двадцать, троим от тридцати до сорока, одна седовласая – между пятьюдесятью пятью и шестьюдесятью.

Они попивали лимонад из прозрачных пластиковых стаканчиков, обсуждая какие-то соседские сплетни.

Никто пока его не заметил.

Когда он был уже в десяти футах, пытаясь измыслить какой-нибудь ненавязчивый способ встрять в их разговор, его ровесница, оглянувшись на него, улыбнулась.

– Эй, привет, – вымолвила она.

На ней были юбка ниже колена, красные сандалии и блузка в клетку. Короткая прическа казалась винтажной, будто позаимствованной из ситкома пятидесятых.

– Привет, – отозвался Итан.

– Решили без приглашения заявиться на нашу маленькую соседскую вечеринку?

– Должен признаться, меня привлек аромат того, что вы жарите на гриле.