Сосны. Город в Нигде

– Да? – сказала она.

Эти глаза.

Ошибки быть не может.

– Кейт?

– Да?

– Хьюсон?

– Это моя девичья фамилия.

– О, боже мой.

– Извините… мы знакомы?

Итан не мог отвести от нее глаз.

– Это я, – проговорил он. – Итан. Я прибыл сюда отыскать тебя, Кейт.

– По-моему, вы спутали меня с кем-то другим.

– Я бы узнал тебя где угодно. В любом возрасте.

Оглянувшись через плечо, она бросила:

– Все в порядке, Чарльз. Вернусь через минутку.

Открыв дверь, Кейт ступила на коврик перед порогом. На ней были кремовые брюки и выцветшая голубая майка.

Обручальное кольцо.

И пахнет, как Кейт.

Но старая.

– Что происходит? – спросил Итан.

Взяв за руку, она повела его к качелям на краю террасы.

Они сели.

От ее дома, стоящего на вершине небольшого холма, открывался вид на долину и городок. Огни в домах горели уже повсюду, на небе проглянули три звезды.

В одном из кустов стрекотал сверчок – или запись сверчка.

– Кейт…

Положив ладонь ему на бедро и крепко сжав, она склонилась к нему поближе:

– За нами следят.

– Кто?

– Тссс, – она указала в сторону потолка, сделав едва заметный жест пальцем, и прошептала: – И слушают.

– Что с тобой произошло? – поинтересовался Итан.

– Тебе не кажется, что я еще хороша собой? – Резкий, язвительный тон неподдельной Кейт. С минуту она смотрела себе в колени, а когда подняла взгляд снова, глаза ее блестели. – Стоя перед зеркалом и причесываясь перед сном, я до сих пор думаю о твоих ладонях на моем теле. Это уже не то, что было.

– Сколько тебе лет, Кейт?

– Больше не знаю. Уследить трудно.

– Я приехал сюда искать тебя четыре дня назад. Утратив контакт с тобой и Эвансом, меня отправили сюда искать вас. Эванс мертв. – Это заявление вроде бы особого впечатления не произвело. – Что вы с Биллом здесь делали?

Она лишь тряхнула головой.

– Что здесь происходит, Кейт?

– Не знаю.

– Но ты здесь живешь.

– Да.

– Давно?

– Годы.

– Это невозможно. – Итан подскочил на ноги. В мыслях воцарилась сумятица.

– У меня нет для тебя ответов, Итан.

– Мне нужен телефон, автомобиль, пистолет, если у тебя есть…

– Не могу, Итан. – Она встала. – Ты должен уйти.

– Кейт…

– Сейчас же.

Итан взял ее за руки.

– Это ведь была ты, когда я потерял сознание на улице вчера ночью. – Он посмотрел ей в лицо. – Складки у рта, морщинки в уголках глаз, и все еще такая красивая. – Ты знаешь, что со мной происходит?

– Перестань. – Она попыталась отстраниться.

– Я в беде, – заявил он.

– Знаю.

– Скажи мне, что…

– Итан, теперь ты подвергаешь опасности мою жизнь. И Гарольда.

– С чьей стороны?

Вырвавшись, она устремилась к двери. Уже на пороге обернулась и на миг, стоя там в полумраке, снова показалась тридцатишестилетней.

– Ты мог бы быть счастлив, Итан.

– О чем ты?

– Ты мог бы прожить здесь изумительную жизнь.

– Кейт!

Толчком распахнув дверь, она ступила внутрь.

– Кейт!

– Что?

– Я сумасшедший?

– Нет, – ответила она. – Ни чуточки.

Дверь за ней закрылась, и тут же послышался лязг задвигаемого засова. Подойдя к двери, Итан поглядел на свое отражение в стекле, отчасти ожидая увидеть шестидесятилетнего старика, но ничуть не переменился.

Он больше не чувствовал голода.

Не чувствовал усталости.

Спускаясь по ступеням, шагая по каменной дорожке и ступая на тротуар, он ощущал лишь стеснение в центре груди, знакомое чувство, накатывающее на него непосредственно перед заданием – когда подходишь к «стрекозке», которую аэродромная команда загрузила пулеметом Гатлинга пятидесятого калибра и «Хеллфайерами».

Страх.

* * *

Автомобиль Итан высмотрел лишь в следующем квартале – «Бьюик ЛеСабр» середины восьмидесятых с облепленным сухой сосновой хвоей ветровым стеклом и четырьмя шинами, которые не помешало бы подкачать.

Дверцы были заперты.

Прокравшись на крыльцо ближайшего дома, Итан поднял каменного херувима с пьедестала под окном. Сквозь тонкие занавески увидел внутри мальчика, сидящего перед пианино и исполняющего какую-то вычурную музыкальную пьесу, ноты которой прорывались на крыльцо сквозь четырехдюймовую щель приподнятого над подоконником окна.

Рядом с мальчиком сидела женщина, переворачивавшая страницы партитуры.

Херувим, хоть и всего в фут высотой, был сделан из монолитного бетона и весил фунтов тридцать с небольшим.

Итан отнес его обратно на улицу.

Проделать это тихо было попросту невозможно.

Он швырнул его в окно позади водительского сиденья, и ангелок без труда пробил его насквозь. Отпер дверцу, распахнул, забрался внутрь через осколки стекла, через спинки сидений и оказался за рулем. Удар обезглавил ангелочка, и Итан схватил его голову с заднего сиденья.

Двух ударов оказалось достаточно, чтобы расколоть пластиковый кожух под рулевой колонкой, обнажив цилиндр замка зажигания.

Света в машине почти не было.

Действуя исключительно на ощупь, он вырвал пальцами провода питания и стартера.

Звуки пианино в доме оборвались. Бросив взгляд на крыльцо, Итан увидел два силуэта за шторами.

Выудив из пиджака перочинный ножик, он открыл самое большое лезвие, перерезал пару белых проводов в полной уверенности, что они подают в машине питание. Затем зачистил изоляцию и скрутил оголенные концы вместе.

Приборная панель осветилась.