Сотрудник ЧК

Сам он сел напротив.

- Ну, хлопцы, вострите уши, что буду говорить!…

Глаза его смотрели неулыбчиво, строго, и Лешка ощутил холодок между лопатками от предчувствия, что разговор будет действительно серьезный и важный.

- Дела, значит, такие… - начал Силин. - Только смотрите, хлопцы, язык!… - Он поднес ко рту сжатый кулак.

- Ясно.

- Не маленькие, - вставил Пантюшка. Ему очень хотелось понравиться Силину.

- Ну, ну, это я так, на всякий случай. Так вот, слушайте… Положение у нас сейчас тяжелое., людей мало. Немцев раза в три больше. Патронов не хватает. Худо! А должны мы продержаться, пока помощь не придет. Но вот какая стала наблюдаться штуковина: чуть у нас где слабина - немцы тут как тут. Вот, к примеру, Костюков с людьми… Шли они на чистое место, немцами там и не пахло, а пришли в засаду. Думаете, спроста это? Неспроста! Кто-то немцам дорогу указывает! А кто?… Тут она и есть загвоздка. - Он помолчал, подвигал кустистыми бровями и продолжал, словно думая вслух: - В штабе у нас буза, ходят всякие, кому не лень. Тут тебе и эсеры, и самостийники, одного видел, так я точно знаю: бывший офицер, монархист, сволочь! На днях попа поймали, с немцами связь держал… Самому-то мне недосуг заняться порядком, вот и ходят… Короче, хлопцы, так. - Силин положил кулаки на шершавые доски стола. - Надо того шпиона изловить, который нас немцам выдает. И вот тут-то нужна мне ваша помощь! - Наваливаясь грудью на стол, он твердо и пристально посмотрел на ребят. - Слушайте: пока вы будете находиться при штабе, надо вам присматривать, кто приходит, с кем разговаривает, по какому делу. Если заметите что-нибудь подозрительное - сразу ко мне. Бывает, явится человек, ничего из себя особенного, ходит, лясы точит, а сам слушает, примечает и мотает на ус. Это - раз. А то, может, у него связь с кем из штабных. За этим особенно доглядывать надо. Враг в штабе - это последнее дело. Понимаете теперь, что от вас требуется?

- Понятно, товарищ Силин, - ответил Пантюшка.

- Дальше. Действовать надо с соображением, чтобы никому и не помнилось, чем вы заняты. Связь будете держать со мной, ну еще с Поповым - он в курсе дела. Другим ни гу-гу!… Если что не ясно, говорите сразу, растолкую.

- Все ясно, - снова заверил Пантюшка.

Лешка промолчал. Он был разочарован. Значит, все-таки опять сидеть в штабе, а другие пусть дерутся… Он сжал зубы, подумал: «Сбегу!»

Силин, заметив желваки на Лешкиных щеках, сказал:

- Ты чего, Алексей? Не нравится? А ведь я вам настоящее дело предлагаю. Ты сам сообрази: пока шпионы ходят среди нас, мы перед немцами вроде голые, со всех сторон видны. Из-за них Костюкова убили, Пахрю, дружка твоего, и остальных… А сколько еще может погибнуть - думаешь о том? Мы их на задание посылаем, а немцы уже все наперед знают. И каюк: гибнут люди! Вот ведь как…

Он потянулся через стол, крепко взял Лешку за плечо:

- Ты вдумайся, какое это важное дело! Немцы к нам разведку засылают, а мы им впоперек свою, чтобы их планы поломать. Я почему тебя выбрал да вот его? Вы хлопцы молодые, на вас никто внимания не обращает. А это-то как раз и нужно. Парень ты грамотный, умом бог не обидел, здесь ты сейчас больше пользы принесешь, чем на передовой. Всему нашему делу поможешь. Понял, Алексей, говори! - Он потряс Лешку за плечо.

- Понял, - сказал Лешка, - согласен…

- Дело это опасное, - продолжал Силин. - Шпионы - народ отчаянный, возможно, драться придется. Чтобы их уловить, смелость нужна, и тут тоже надо иметь, - он показал на голову. - Ясно тебе?

И видя по глазам парня, что тот понял, поверил, отпустил его плечо, выпрямился и заговорил по-деловому:

- Я сейчас в больницу Тропиных пойду, повидать надо тех двух, что спаслись, после на передовую. Вы вертайте назад, в штаб… Только, хлопцы, язык за зубами и чтобы незаметно было, как и что! - Он встал.

Пантюшка, который уже давно порывался что- то сказать, остановил его:

- Товарищ Силин, у меня есть одно подозрение насчет шпионов, нынче в штабе увидел…

- Быстро, - усмехнулся Силин. - Не успел прийти, а уже шпиона разглядел. Ну, кого же ты увидел?

Пантюшка покраснел.

- Вы не смейтесь, я правду говорю. Женщина у вас там сидит, белобрысая такая…

- Машинистка, что ли?

- Во-во. Так я ее знаю: это фон Гревенец, баронесса.

- Кто-о?

- Фон Гревенец, говорю, губернаторская дочка?

- Ты что, очумел, парень?

- Правда, товарищ Силин! Я ее давно знаю.

Силин посмотрел на Лешку, точно опрашивая, не спятил ли его друг. Но тот растерянно глядел на Пантюшку.

…Не так уж велик город Херсон, и Лешке, его шестнадцатилетнему старожилу, давно уже стало казаться, что он знает в лицо всех горожан. Вот почему, увидя в штабе желтоволосую женщину в темном платье, которая вначале тоже показалась ему знакомой, он не стал задумываться, где встречал ее. Мало ли где! Где-то в Херсоне.

Слова Пантюшки дали неожиданный толчок памяти.