Советник царя Гороха (сборник произведений)

Захваченные земли в Некотором царстве – это не пышные плантации около Эррогана, где хозяева тысяч рабов прогуливались по живописным аллеям садов. Это не мечта всякого морского пехотинца в виде тихой вестфридской деревушки. Нет. По большей части это дремучие леса и непроходимые болота, семь месяцев в году укрытые метровыми снегами, а в остальное время – непроходимой грязью. И за эту землю приходилось проливать кровь в таких ожесточенных схватках, о которых ни одном другом месте планеты даже не было представления.

Объявленное Заморским командованием вознаграждение воинов захваченными землями вызвало бурю протеста. Раздача земель – это приглашение к пожизненной оккупационной службе. Это цепь, которой привязывали верных собак к тому месту, где им укажет высокий хозяин. И если собаки, привязанные в живописном безопасном саду со множеством закопанных косточек, были вполне довольны своей судьбой, то этого никак нельзя было сказать о собаках, привязанных в лесу, где нечего есть и вокруг бродят свирепые волки.

Две горделивые боевые галеры, две из четырех самых могучих военных кораблей планеты, должны были одним ударом достичь решительных целей. И пусть Некоторое царство не удастся оккупировать, пусть оно навсегда превратится в территорию хаоса, но будет хотя бы решительно продемонстрирована возможность Империи к неотвратимой каре непослушных.

И мрачные гиганты пляли по тихому морю, оглашая все вокруг мерными ударами задающих ритм барабанов и плеском весел. «Тум…Тум..Тум…Тум…Тум…». Вот оно, медленно, но неотвратимо приближающееся возмездие для непокорных варваров.

Внезапно из дымки на горизонте, со стороны открытого моря показались дымки. Послышался ни с чем не сравнимый, дьявольский рев реактивной паровой струи. Поднимая буруны, как из ниоткуда показались приземистые силуэты.

Командиры галер распорядились быстро зарядить катапульты сверхтяжелыми каменными снарядами. Эти снаряды могли в одно попадание сравнять с землей толстые городские стены и башни крепостей. Уверенно и надменно офицеры смотрели на черные точки возле горизонта.

Внезапно над точками поднялись облачка белого дыма, и над притихшим морем упругим колебанием воздуха разнесся звук залпа. Стоящие на командном мостике боевой галеры удивленно и обеспокоенно переглянулись. В это время пылающий шар, прилетевший откуда-то с неба, вонзился прямо в палубу двухсотметрового деревянного гиганта. В небо полетели щепки и дым, а снаряд, расколовшись, разлил вокруг себя густое коптящее пламя. С нижних палуб послышались вначале испуганно-удивленные возгласы, а затем крики. Деревянный остов галеры запылал, словно спичка.

Людей охватила паника. Морские пехотинцы и их офицеры, испуганные кони, неведомо как отвязавшиеся, – все это смешалось в адскую массу, стремящуюся вырваться наружу. Люди давили друг друга, в кровь разрывая тела упавших… Но те, кто вырывался из толпы, спасаясь от пламени, и с разбегу прыгал за борт, тоже был обречен. Некоторое царство стояло не на теплых морях с золотыми пляжами, здесь был выход к Студеному морю, по которому большую часть года плавали дрейфующие льды. И те, кто попадал в воду, температура которой лишь на пару градусов выше точки замерзания, либо сразу же умирал от шока (если ему везло), либо мучительно замерзал, и его уже нельзя было спасти. Холод – это очень страшно. Замерзшего человека очень сложно спасти, даже если он еще жив. Перенеси его в слишком теплое помещение – и он погибнет окончательно.

И хотя боевую галеру от берега отделяло не более километра, это не меняло сути дела. даже если бы от берега отделяло только несколько метров, спастись в ледяной соленой воде было бы невозможно.

Вторым залпом в галеру «Независимость» попало еще два снаряда. Загорелась корма «Устрашающей». Катапульты бессмысленно выкидывали в море тяжелые снаряды, которые называли «убийцами городов», но попасть в далекие и подвижные силуэты было невозможно.

– Zo amposabla too fojta! Barbari! Barbari! – ревел сквозь пламя адмирал соединения.

Суда охранения быстро развернулись, и пользуясь всеобщим замешательством, поспешили отступить.

– Virattes! Viratt-e-es! – раздавались вслед им отчаянные крики обреченных. Силуэты на горизонте после очередного залпа развернулись и ушли в открытое море.

Эрроган бушевал. Страшная новость о гибели «Независимости» и «Неустрашимой» вначале передавалась из уст в уста, и весь четырехсоттысячный город превратился в гудящий взбудораженный улей. На улицы вышли люди с требованием прекращения бессмысленной войны. Но на следующее утро был отдан приказ об отправлении в новый поход еще двух боевых галер: «Непобедимой» и «Возмездие».

Как и стоило ожидать, приказ вызвал бунт экипажей. Тысячи морских пехотинцев, ошеломленные решением командования, захваченные страхом гибели в водах Студеного моря, восстали. Нажевавшись непонятно откуда роздобытой упокой-травы, они ринулись на адмиралтейство и начали штурмовать его.