Советник царя Гороха (сборник произведений)

И здесь, вдали от России и Украины, вся эта картина выглядела яркой иллюстрацией к водочной трагедии некогда великого народа, которая особенно наглядно проступала в насмешливо-презрительных лицах турок, которые смотрели за происходящим, словно в зоопарке.

Наблюдать было и горько, и унизительно. У нас привыкли хорохорится своей способностью пить спирт литрами, и мы словно не замечаем, как этот пьяный угар, соединившись с нашей культурой, превращает нас в разложившийся, безвольный сброд. «Кто находит удовольствие в трате времени за вином, тот в своем доме оставит бесславие…Дайте сикеру погибающему, а вино – огорченному душой…» – завещал в своих притчах мудрый царь Соломон. Увиденная сцена как-то сразу испортила все очарование от стамбульской архитектуры. «Тот о своем доме оставит бесславие…». Правду говаривал старый еврей, ничего не скажешь: мудр был.

Походили туда-сюда, посмотрели еще на какие-то здания, на поверхность пролива со множеством проходящих судов – и нам уже нужно было возвращаться назад в «Ататюрк».

Не спорю, может быть у нас получилось бы рассказать куда больше интересного, но к моменту завершения наших гуляний по древнему Царьграду мы не спали толком уже вторые сутки. И по мере того, как ласковое турецкое солнышко начало нас немилосердно жарить по темечкам, нас все меньше и меньше интересовали туристические впечатления. Интересно, что от такого дефицита сна наступает не сонливость, когда хочется просто прилечь, укрыться одеялом и сладко задремать, а какое-то внутреннее оцепенение, отупение. Ты как бы смотришь, но не видишь, слушаешь, но не слышишь.

Оказавшись на борту А-320 рейса ТК 661 Стамбул – Тунис, едва моя пятая точка коснулась удобного сиденья, я почти сразу вырубился. Именно вырубился, а не уснул, задремал или пожаловал в гости к Морфею. Закрыл глаза – и открыл их уже не в Европе или Азии, а в Африке. Выглянув в иллюминатор, увидел бесконечное летное поле, над которым воздух был настолько раскален, что казалось самолет стоит на поверхности водной глади. Увидев это, я даже внутренне содрогнулся. Спросонья мне показалось Бог знает что. Недалеко стояли какие-то окрашенные в светлое технические здания с необычной крышей. При этом здания не были белыми, это был просто очень-очень светлый бежевый цвет. А крыши были близки к плоским, но все же в них присутствовала некая причудливая изогнутость, словно у китайских пагод.

Когда мы выходили по трапу самолета, солнце светило настолько нестерпимо ярко, что я просто почувствовал резь в глазах. Пришлось одеть солнцезащитные очки, хотя я их ношу очень редко, и то, в основном, если кого-нибудь изображаю. Самолет остановился недалеко от центрального здания Карфагена, которое, правда, ничем особо не впечатлило. Обычное красивое здание с далеко выдающимся навесом-парапетом над входом, с обычной для такого случая вывеской Садясь в автобус, который отвозит пассажиров от самолета к зданию аэропорта, я с любопытством осматривал все вокруг. Еще бы, представить только – я в Африке! «А-а, в Африке горы вот такой высоты, а-а, в Африке реки вот такой глубины…» – как пела Красная Шапочка в фильме из моего далекого детства. Правда родом из того же детства была и другая песенка: «Будут вас кусать, бить и обижать, не ходите дети в Африку гулять». Как потом оказалось, вторая песенка куда более реалистичная – ни каких-то особо крутых гор, ни тем более внушительных рек я так и не встретил. Перефразируя покойного Яна Арлазорова, о наиболее общем впечатлении могу сказать: «Пыли, будет много пыли»… То ли мне так попадалось, но пыли было действительно вдоволь. В некоторых местах Ливии она особенно противная, такая мелкая, красноватая. С ощущением скрепящего на зубах песка, которое появляется после каждой поездки, практически не расстаешься. .

На выходе из здания, по левую сторону, стояли какие-то невысокие, обрезанные колонны, по центру – громадный фонтан. Но в целом ничего не было удивительного.

Несколько интересней был первый терминал, мимо которого мы до этого проезжали. Своими очертаниями напоминало какую-то гигантскую ромашку в стиле техно или паучка-инопланетянина, с лапками из выезжающих коридорчиков. Когда мы улетали домой из другого тунисского аэропорта, Эйфидхи, который действительно напоминает марсианскую базу инопланетян, то впечатления от Карфагена как-то сгладились, и вспоминая, я порой начинаю уже путать картинки. Тем более, что чего-чего, а аэропортов я за время своей поездки повидал достаточно.