Читаем Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне полностью

Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне

Александр Александрович Артемов , Борис Матвеевич Лапин , Владимир Израилевич Аврущенко , Владислав Леонидович Занадворов , Всеволод Эдуардович Багрицкий , Вячеслав Николаевич Афанасьев , Евгений Павлович Абросимов , Иосиф Моисеевич Ливертовский

Трехлетний вдумчивый человечек,Обдумать миры подошедший к окну,На небо глядит и думает МлечныйБольшою Медведицей зачерпнуть.…Сухое тепло торопливых пожатий,И песня, старинная песня навзрыд,И междупланетный ВагоновожатыйРычаг переводит на медленный взрыв.А миг остановится. Медленной ниткойОн перекрутится у лица.Удар! И ракета рванулась к зениту,Чтоб маленькой звездочкой замерцать.И мир, полушарьем известный с пеленок,Начнет расширяться, свистя и крутясь,Пока, расстоянием опаленный,Водитель зажмурится, отворотясь.

И тронет рычаг. И, почти задыхаясь,Увидит, как падает, дымясь,Игрушечным мячиком брошенный в хаосЧудовищно преувеличенный мяч.И вечность космическою бессонницейУ губ, у глаз его сходит на нет,И медленно проплывают солнца,Чужие солнца чужих планет.Так вот она — мера людской тревоги,И одиночества. И тоски!Сквозь вечность кинутые дороги,Сквозь время брошенные мостки.Во имя юности нашей суровой,Во имя планеты, которую мыУ моря отбили, отбили у крови,Отбили у тупости и зимы.Во имя войны сорок пятого года.

Во имя чекистской породы.Во имя принявших твердь и воду.Смерть. Холод. Бессонницу и бои.А мальчик мужает… Полночью давнейГудки проплывают у самых застав.Крылатые вслед разлетаются ставни,Идет за мечтой, на дому не застав.И может, ему, опаляя ресницы,Такое придет и заглянет в мечту,Такое придет и такое приснится…Что строку на Марсе его перечтут.А Марс заливает полнебосклона.Идет тишина, свистя и рыча,Водитель еще раз проверит баллоныИ медленно пе-ре-ведет рычаг.Стремительный сплав мечты и теорий,

Во всех телескопах земных отблистав,Ракета выходит на путь метеоров.Водитель закуривает. Он устал.

Август 1939^{119}

120. Тигр в зоопарке

Ромбическая лепка мускулаИ бронза — дьявол или идол,И глаза острого и узкогоНеповторимая обида.Древней Китая или Греции,Древней искусства и эротики,Такая бешеная грацияВ неповторимом повороте.Когда, сопя и чертыхаясь,Бог тварей в мир пустил бездонный,Он сам создал себя из хаоса,Минуя божии ладони.

Но человек — созданье божие,Пустое отраженье бога —Свалил на землю и стреножил,Рукой уверенно потрогал.Какой вольнолюбивой яростьюЕго бросает в стены ящика,Как никнет он, как жалко старитсяПри виде сторожа кормящего,Как в нем неповторимо спаяныГустая ярость с примиренностью.Он, низведенный и охаянный,Но бог по древней одаренности.Мы вышли. Вечер был соломенный,Ты шел уверенным прохожим,Но было что-то в жесте сломанномНа тигра пленного похожим.

19 ноября 1939^{120}