Советский Пушкин

Друзья!Немного снисхожденья—Оставьте красный мне колпак,Пока его за прегрешеньяНе променял я на шишак…

Даже обращаясь к лицу из царской семьи, к жене императора, Пушкин считает необходимым напомнить:

На лире скромной, благороднойЗемных богов я не хвалил;И силе, в гордости свободной,Кадилом лести не кадил.Свободу лишь учася славить,Стихами жертвуя лишь ей,Я не рожден царей забавитьСтыдливой музою моей.(Ответ на вызов написать стихи

в честь ее императорского величества,государыни императрицыЕлизаветы Алексеевны.)

И уж без приглаженности, неизбежной в послании такому адресату, Пушкин повторяет задорно и смело ту же мысль, соединяя личную свободу, деревенскую непринужденность, наслаждения Вакха и Венеры с политическим свободомыслием:

От суеты столицы праздной,От хладных прелестей Невы,От вредной сплетницы молвы,От скуки, столь разнообразной,Меня зовут холмы, луга,Тенисты клены — огорода,Пустынной речки берегаИ деревенская свобода.Дай руку мне.Приеду яВ начале мрачном октября:С тобою пить мы будем снова,

Открытым сердцем говоряНасчет глупца, вельможи злого,Насчет небесного царя,А иногда насчет земного.(«В. В. Энгельгардту».)

Мысль о связи личной свободы и личного достоинства с освобождением от политического угодничества перед самодержавием, с политическим вольнолюбием Пушкин выражает неоднократно. В стихах, адресованных Гнедичу., написанных во время южной ссылки, он противопоставляет независимость своего отношения к Александру с малодушием Овидия, сосланного в те же края, из тех же мест напрасно обращавшегося к императору Октавиану Августу с верноподданническими посланиями:

Все тот же я, как был и прежде,С поклоном не хожу к невежде,С Орловым спорю, мало пью,Октавию, в слепой надежде,Молебнов лести не пою…(Из письма к Гнедичу)

Идеал свободной и счастливой жизни для отдельного человека Пушкин расширяет до идеала политической свободы.

Фильм «Юность поэта» вышел на экраны в 1937 году

Лишь последняя обеспечивает первую, лишь политическая свобода, свобода для всех обеспечивает личное благоденствие. В знаменитой оде «Вольность» свободолюбие Пушкина достигает обдуманных, чеканных формулировок, не менее точных, чем формулировки иных конституций. Мысль и стих Пушкина делаются энергическими, проникнутыми революционным воодушевлением.

Увы! куда ни брошу взор,Везде бичи, везде железы,Законов гибельный позор,Неволи немощные слезы;Везде неправедная властьВ сгущенной мгле предрассужденийВоссела — рабства грозный генийИ славы роковая страсть.Лишь там над царскою главойНародов не легло страданье,Где крепко с вольностью святойЗаконов мощных сочетанье;Где всем простерт их твердый щит,

Где сжатый верными рукамиГраждан над равными главамиИх меч без выбора скользитИ преступленье с высокаСражает праведным размахом;Где неподкупна их рукаНи алчной скупостью, ни страхом.Владыки! вам венец и тронДает закон — а не природа —Стоите выше вы народа,Ню вечный выше вас Закон.

С лиры Пушкина нисходят даже необычные для нее звуки — призывы к борьбе, призывы к революционному насилию:

Тираны мира!Трепещите!А вы мужайтесь и внемлите,Восстаньте, падшие рабы!

К тому же ходу мыслей, характерному для апогея революционных настроений Пушкина, относится следующая замечательная запись его: