Спасайся, кто может!..

Кто осмелится упрекнуть Михаила Федоровича Чернощека в невнимании к своим старым родителям?! Ни у кого не повернется язык сказать такое…

Престарелые родители Михаила Федоровича жили на окраине большого украинского города в новом доме у сына. Жили и жили… Жить бы им под сыновним крылышком до ста двадцати лет и забот не знать! Но жизнь без забот — это общеизвестно — скучна и пресна. И горячо любящий сын решил нагрузить своих стариков посильными заботами.

В один прекрасный день сын предложил родителям переселиться— в их же интересах — в сарай. Это только называется сарай, а на деле не сарай, а сказка! Воздуху — во! Чистый кислород! Можно сказать, кисловодский «Храм воздуха» в миниатюре!

Старики переселились в сарай, а в дом заботливый сын впустил доходных квартирантов.

Прошло немного времени. Любвеобильный сын места себе не находил, все не знал, какую еще проявить заботу об отце и матери.

— Дорогая мамаша и дорогой папаша! Я бы посоветовал вам переменить обстановку. Для пользы вашего же здоровья… Самый прекрасный сарай, и то может надоесть… Что я предлагаю? Почему бы вам не переехать в районный центр, к моей сестрице, к вашей, значит, дочери? Не подумайте только, что вы мне надоели! Упаси бог! И в мыслях этого нет! Просто я рассуждаю так: сестра — многодетная, вот и будете с внуками нянчиться. Опять же и сестре подмога, и вам утеха…

Родители и заикнуться не успели насчет материальной помощи, сын и тут упредил их:

— Дорогая мамаша и дорогой папаша! Я для вас ничего не пожалею. Но сколько бы я вам ни помогал, вам все может показаться, что я вас обсчитал. А ваше спокойствие мне дороже всяких денег. Вот я и хочу посоветовать: подайте-ка на меня в суд. И будете спокойно получать все, что вам по закону присудят… И никаких кривотолков…

Родители поселились у дочери в районном центре, а сын заселил «Храм воздуха» дачниками. Родственные узы с сыном отныне были скреплены исполнительным листом № 2-388.

У меня нет абсолютно никаких оснований упрекать кого-либо из областных или республиканских деятелей правосудия Ъ дурном воспитании. В переписке со стариками Чернощек они были исключительно вежливы, ни одно письмо не оставляли без внимания. Ответы их были неизменно благожелательны, и даже самый придирчивый критик не обнаружил бы в них и признака равнодушия.

Едва только судьям Ивановского района большого украинского города стало известно, что им придется взыскать по исполнительному листу № 2-388 алименты с Михаила Чернощека, они любезно переслали исполнительный лист в суд Сидоровского района. Почему? По территориальности — по месту жительства должника.

Сидоровские судьи оказались на высоте: они сочли неблагородным взыскивать алименты, поскольку, по их глубокому убеждению, эта честь по праву принадлежит суду Ивановского района. Почему? По территориальности — по месту работы должника. И милостиво вернули исполнительный лист в Ивановский суд. Но Ивановский суд не остался в долгу и… — догадываетесь? — да, да, переслал лист снова в Сидоровский суд. Почему? Неужели непонятно? По территориальности!

А что делал в это время сын? Как благовоспитанный человек, он не посмел нарушить идиллическую алиментную беседу старших по положению и по возрасту людей. Он мог бы, конечно, погасить задолженность и впредь аккуратно пересыпать родителям деньги, но как, скажите, проявились бы тогда воспитание и хорошие манеры некоторых судебно-прокурорских работников?

Надо отдать должное судьям: они совершали с исполнительным листом № 2-388 обменные операции без каких бы то ни было намеков на бюрократизм и волокиту и в самые краткие сроки обстоятельно оповещали «взыскателей», то есть стариков, о местонахождении листа. Старикам ничего не оставалось, как делиться своей радостью с областной прокуратурой, с Верховным судом республики. А там понимали, что не ответить на письмо — все равно что не ответить пожатием на протянутую руку. И отвечали, как того требовали правила приличия.

Из Верховного суда жалобу стариков почтительно переслали председателю областного суда:

«Прошу проверить… О принятых мерах сообщите гр. Чернощек и Верховному суду».

Из областного суда учтиво ответили начальству и — в копии, с той же благожелательностью — старикам:

«Жалоба рассмотрена… Проверкой установлено… Алименты начислены…»

Прокуратура большого украинского города была нет менее учтива и любезна: она отправила прокурору Сидоровского района (а в копии старикам а районный центр. Как же иначе!)… Вторичное письмо и другие документы Р неполучении, алиментов. При этом вышестоящий прокурор рассыпался в комплиментах перед нижестоящим прокурором.

«Горпрокуратуре известно, что Вами приняты необходимые меры по этому вопросу. Сообщите об этом инициаторам».

Но старики Чернощек не поняли и не оценили тонкостей судебно-прокурорского этикета.

— Как же так получается? — сетовали они. — И жалоба рассмотрена, и меры приняты, и алименты вроде начислены, даже инициаторами нас объявили, а толку? Один пшик, и ничего! Уж лучше бы по старой пословице: «Ты меня как хочешь зови, только хлебом накорми».