Спасибо, диабет! Честный рассказ о том, как я надрал зад своему диагнозу

Как только мне сообщили дату выписки, жизнь пошла в чуть более ускоренном темпе, перемежаясь более или менее уместными беседами с разными заинтересованными лицами. Одна из бесед привлекла мое внимание больше других, поскольку ее тема несколько отклонялась от физиопатологии диабета. Один из медбратьев возбудил мое любопытство, проведя оригинальную параллель между хроническим заболеванием и трауром.

– Болезнь немного похожа на траур: вы проходите через разные стадии, сменяющие друг друга, согласно определенной логике. Понять, на какой из стадий вы находитесь, то же самое, что осознать пройденный путь. Вы в начале пути, это стадия шока и, несомненно, неприятия. Это очень тяжело. Вам нужно идти вперед, и сделать вы это можете только в одиночку.

СООБЩЕНИЕ О БОЛЕЗНИ И РАЗЛИЧНЫЕ СТАДИИ, ВПЛОТЬ ДО ЕЕ ПРИЯТИЯ

Стадии траура – это теоретическая модель, предложенная Элизабет Кюблер-Росс, американским психиатром и психологом. Не будучи научно доказанной, ее теория тем не менее часто используется для описания цикла эмоций, переживаемого всеми, кому приходится носить траур. Путем экстраполяции, что иногда спорно, к этой теории нередко прибегают, объясняя чувства, испытываемые человеком, получившим сообщение об ужасном происшествии, каким является обнаружение хронической болезни. По замыслу Элизабет Кюблер-Росс, стадии траура разделяются на следующие:

• Неприятие: «Подумаешь, ерунда! Это неправда, должно быть, они ошиблись».

• Гнев: «Но почему это происходит со мной? Чем я это заслужил? Это же, наконец, несправедливо!»

• Торг: «Я согласен принимать ваши лекарства при условии, что буду вправе есть то, что пожелаю, и столько, сколько пожелаю».

• Депрессия: «В любом случае хуже быть не может… Моя жизнь окончательно загублена, это ужасно!»

• Приятие: «Что же, может быть, я на дне колодца, но я тем не менее не сдамся. Когда думаешь об этом, это невыносимо! Теперь я готов двигаться вперед и сражаться».

Пять описанных выше стадий разные люди необязательно переживают в линейном порядке, и нередко откатываются назад. Речь не идет о неизменном цикле: бесполезно строить на этом какие-то ожидания. Стадии траура должны рассматриваться скорее как помощник для постижения собственных чувств, а не как средство, помогающее сражаться с некоторыми самыми неприятными аспектами нашей жизни.

В то время у меня не сложилось впечатления, что я уже прошел через эти стадии. В самом деле, после того, как был точно установлен тип моего диабета, я принялся собирать в огромном количестве научные материалы, относящиеся к моей болезни. Когда я погрузился в море фактической информации, мне казалось, что я воспринимаю ситуацию легче, чем другие. Не все переносят жизненные испытания одинаково, и я тем более не претендую на то, что являюсь хранителем какой-либо истины, которая превалировала бы над другой истиной, помогая смириться с ее иногда тяжелыми последствиями. Что касается меня, то, скажем, я, лучше поняв болезнь с научной точки зрения, смог принять ее. Таким образом, я был убежден, что нахожусь на последней стадии, если следовать изложенной мной теории, на той, позитивной и избавительной, стадии приятия.

Также то, что я занялся творчеством и выдумал литературных персонажей, имеющих отношение к моей болезни, позволило мне посмотреть на нее со стороны и посмеяться над ней.

МЕДСЕСТРА КАРОЛЬ: Что вы пишете?

БОЛЬНОЙ Я: Я записываю, что со мной происходит… Я говорю себе, что, возможно, это могло бы оказаться полезным для других…

МЕДСЕСТРА КАРОЛЬ: А, понимаю, вы тоже хотите писать эти глупые и занудные книжки по личностному развитию!

БОЛЬНОЙ Я: Действительно, убейте в зародыше все мои замыслы!

Будь то непристойная МЕДСЕСТРА КАРОЛЬ, непонятый ДИАБЕТИК ОБЫКНОВЕННЫЙ или же мой СОСЕД ПО ПАЛАТЕ, все эти карикатуры существовали единственно ради того, чтобы снизить градус напряженности в связи с влиянием диабета на мою жизнь. Между тем у меня не было ясного представления о том, как поступить с этими персонажами (может быть, написать книгу?), была только глубокая убежденность, что они помогают мне. Так я двигался вперед с научными материалами в одной руке и своей тетрадкой с портретами персонажей в другой, сознавая, что два эти диаметрально противоположных аспекта составляют единое, жизненно необходимое для меня целое, принадлежащее лично мне.

Казалось, в последние дни, проведенные в больнице, мой дух тоже успокоился: я освоил терапевтическую схему, хорошо разобрался во всех аспектах лечения. К несчастью, этого нельзя было сказать о моем собрате, с которым мы делили одну палату…