Спасите наши души

Я не знал, чего ожидать. В этом конверте с равной вероятностью могли находиться деньги — своеобразная премия за ударный труд на благо общества; рублей пятьдесят, например. Или же приказ о досрочном присвоении мне звания капитана госбезопасности — с одновременным переводом в центральный аппарат. Или опять же приказ, но о назначение меня старшим оперуполномоченным управления КГБ по городу Дудинка — очень важное в свете навигации по Северному морскому пути место, которое очень плохо приспособлено для комфортного проживания людей.

Поэтому конверт я открывал с определенной опаской, и был очень удивлен, когда достал оттуда два билета с узнаваемой эмблемой театра на Таганке. Спектакль «Гамлет», постановка — Юрия Любимова, в роли Принца Датского — актер Владимир Высоцкий.

По долгу службы я, разумеется, знал об этом спектакле. Премьера состоялась относительно недавно — в ноябре, и до сих пор он шел с аншлагом. Впрочем, на Таганке всё шло с аншлагом — это было очень модное место в среде московской интеллигенции, и достать заветный билетик хотели многие. Я в число этих «многих» вряд ли когда вошел бы, да и «мой» Орехов был к театру равнодушен. Впрочем, почему бы и не сходить на легендарный спектакль? Но почему билетов два?

Андропов словно прочел мои мысли.

— Сходи с девушкой, думаю, ей будет приятно. Да и тебе тоже, — он слегка улыбнулся, показывая, что шутит.

Я с готовностью улыбнулся в ответ.

— Спасибо, Юрий Владимирович, постараюсь оправдать, — я был действительно благодарен ему.

— Кстати… — сказал он так, словно только что вспомнил о чем-то. — Второе ваше предложение признано разумным. В отделе, где ты работаешь, будет создана группа по поиску иностранных источников финансирования деятельности антисоветских элементов. Руководителем этой группы решено поставить тебя. Через полгода подведем итоги, оценим деятельность, и тогда уже будем принимать решение, что делать с другим твоим предложением.

— Служу Советскому Союзу! — только и мог пробормотать я.

Ну а что тут ещё скажешь? Руководитель группы — это уже серьезный карьерный рост. Именно так со временем и становятся начальниками управлений и других главков. Главное — не обосраться.

Уже на улице я рассмотрел эти билеты чуть внимательнее. Они были на пятницу, 7 января. До этой даты мне предстояло сделать целую кучу неотложных дел, которые мне сегодня накидало начальство, а заодно где-то взять девушку — пожелание начальства такого уровня тоже сродни приказу, не выполнить который чревато различными неприятными последствиями.

Я попытался подумать об этом, но потом плюнул и пошел к метро — без опасений, не оглядываясь по сторонам. Мои коллеги в одни и те же игры, конечно, играли, но это был не тот случай. Со мной они сегодня наигрались вволю.

Глава 7

«Ну о чем с тобой говорить?»

Отыскать в многомиллионной Москве одного кандидата математических наук казалось мне делом очень простым, но заняла эта затея два полных дня, без обеденных перерывов и прочих вольностей с рабочим временем. За это время я успел оформить нужные бумаги, заполучить у Денисова приказ относительно Морозова и поговорить с Серёгой, повинившись, что такое-сякое начальство передало мне одного представителя его контингента. Тот ситуацию понял не хуже меня, но разговор вывел так, чтобы закрепить за мной должок. Я, в принципе, с этим не спорил, поскольку о неформальных взаимоотношениях с коллегами понимание имел, так что расхождение у нас с Ветровым могло быть только относительно величины этого долга. Впрочем, это были приятные хлопоты. Неприятности начались в четверг после обеда, когда выяснилось, что Морозов является секретоносителем, и это очень сильно влияло на всю эту ситуацию. Я уже пожалел, что не отдал его Серёге с потрохами — пусть бы он выпутывался из всего этого дерьма, а я бы в это время агитировал Ирину за советскую власть. Но, как правильно говорят в народе, попала собака в колесо — пищи, но беги. Я и побежал. Прямиком в отдельное конструкторское бюро имени товарища Миля, которое находилось в Сокольниках.

Начальника секретной части КБ звали Василий Иванович. На актера Бориса Бабочкина он похож не был, но войну прошел — был сапером, на Курской дуге потерял все пальцы на правой руке, после чего и поселился в первых отделах различных предприятий. Сейчас ему было хорошо за пятьдесят, дело своё он знал туго, но ответить на вопрос, почему согласовал прием на работу Марка Морозова, с ходу не смог.