Спаситель мира

Вышеозначенный полководец и бровью не повел. Хотя официального подтверждения еще не было, никто всерьез не думал, что существует другая кандидатура, способная повести в бой мятежные войска.

– Вот и хорошо, – заметил Льето между двумя глотками. – Главное, чтобы ситуация определилась. Во главе армии не может быть нескольких командиров.

В знак согласия Тан’хем качнулся взад-вперед.

– Помимо этого, – продолжал он, –

Уз’ка в последние дни пересчитывал племена и караваны, пообещавшие прислать своих воинов. Если они сдержат слово, то в назначенный день наберется много атамидов.

– И каков результат подсчета? – спросил Танкред.

Льето подметил в его голосе тревогу. Тан’хем обратил на нормандца свои непроницаемые глаза.

– С того момента, пятьдесят семь дней тому назад, когда наши вестники пустились в свой долгий путь, и благодаря эстафете, подхваченной другими вестниками, которых племена, где побывали первые, согласились в свою очередь послать к соседям, были извещены почти девять тысяч племен или семей.

Льето замер, не донеся ложку до рта. У него не очень укладывалось в голове, как три атамида, отбывшие в пустыню каждый в свою сторону менее двух месяцев назад, сумели связаться с девятью тысячами

племен. Несмотря на недостатки полученного им в юности образования, он, разумеется, представлял себе, что простое развитие по экспоненте позволяло быстро достичь подобного результата. Если каждому посланцу удавалось убедить одно племя тоже послать по крайней мере одного вестника, тогда нескольких недель явно было достаточно, чтобы получилась столь внушительная цифра, поскольку число посланцев постоянно увеличивалось.

Знать-то он знал, но все равно был ошеломлен.

– Из этих девяти тысяч племен более семи тысяч ответили положительно, – продолжил Тан’хем. – В каждом насчитывается около пятисот пятидесяти воинов – должен уточнить, что это средняя цифра и она так невелика, потому что мы учитываем семьи и караваны; на самом деле настоящие племена часто насчитывают многие сотни воинов – так вот, как я сказал, в среднем каждое насчитывает около пятисот пятидесяти воинов и каждое обещало прислать около восьмидесяти солдат в будущую Великую армию.

Льето немного запутался в цифрах, но Сильвио, который быстрее всех считал в уме, воскликнул:

– Черт возьми, да это же получается около шестисот тысяч воинов! Колоссально! Потрясающе!

– Да, очень много, однако пока это только обещания, – умерил его восторги Пьер Санш. – Нет никакой уверенности, что все сдержат слово.

Танкред, казалось, тоже не разделял энтузиазма Сильвио.

– Действительно, много. Даже больше, чем я поначалу предполагал. Но к сожалению, этого совершенно недостаточно. Имей мы даже вдвое больше, я бы не поставил на наш успех.

– Не забывайте, – заметил Альберик, – что у нас еще две недели до назначенной даты. Может показаться, что времени не так много, но у нас теперь целая армия посланцев, которые бороздят весь т’уг! И кто знает, сколько новых племен примкнут к нашему делу за эти две недели?

– Верно. Однако новые союзники будут плохо нами подготовлены или не подготовлены вообще. На поле боя от них будет мало толка. – Танкред потряс головой, словно отгоняя дурные мысли. – Ладно. Наверное, я слишком пессимистично настроен. Каждый атамидский солдат, вставший против армии крестоносцев, сам по себе уже будет победой. По крайней мере, бароны узнают, что нельзя ради собственных интересов стравливать два народа, не рискуя наткнуться на серьезное сопротивление.

– К сожалению, я не уверен, что люди способны усвоить этот урок, – не удержался от замечания Санш.

Альберик согласился:

– Человечество по природе своей воинственная раса, причем ее агрессивность на протяжении веков прошла тщательную селекцию благодаря эволюции и естественному отбору. Ждать от нее пацифизма и добродетели все равно что требовать от льва, чтобы он жил вместе с газелями и стал вегетарианцем.

– Эволюция – это всего лишь… – с гримасой отвращения начал Льето и тут же осекся.