Спасительная неожиданность

– Это просто очередная моя хитрость. Мне побратим, которому я как себе верю, не тут, а в Новгороде нужен.

– Рассказывай! – враз построжевшим голосом приказал бывший боевой атаман ушкуйников, – да смотри, не ври мне тут!

– Врать мне незачем. Помнишь, как ты меня просил за делами Елены приглядеть в случае чего?

Матвей кивнул.

– А у меня Забава, которая в моих делах тоже никак не ориентируется, осталась практически одна-одинешенька. Братья-кузнецы в этом ей не помощники. И забот не мало, не по одной линии я трудился, на наш поход деньги зарабатывая.

Считай: лесопилка на Вечерке, где Данила трудится, доставка свеженапиленных им досок в Новгород, торговля этим тесом на двух рынках; производство и торговля каретами; изготовление кирпича и постройка церкви.

А Забава беременна. Да еще весь дом на ней. Тут тебе и повар, и кирпичники во дворе, и регистратура. В ночь приходят сторожа, за ними тоже глаз да глаз нужен.

И везде, вроде, надежнейшие и честнейшие люди у руля стоят, а все равно боязно как-то. Все-таки женщина есть женщина, ей как хозяйке по дому и в воспитании детей равных нет, а вот хозяйского пригляда за всяким изготовлением разного товара и торговлю им обеспечить не может. А ведь любое дело, оно как тележка – хорошо только под гору идет, по ровному месту уже не катится, а чуть пригорок – в другую сторону улетает, убытков не выгребешь.

– Да я, понимаешь, только в распиловке досок хорошо соображаю, а все остальное для меня темный лес.

– Не боги горшки обжигают! Приказчиком на коляски я бывшего неграмотного скорняка поставил. Ничегошеньки парень не умел, кроме как кожи мять. А поработал, оперился, при мне такую прибыль стал давать, что просто ахнешь, как сочтешь. Кареты сейчас, кроме бояр, богатые купцы стали брать, частенько и в другие города торговые гости увозят.

Вот и тебе незачем осваивать плотницкое дело, кузнечное искусство, нарезку стекол и их вставку в окошечки, установку вместо них дешевенькой слюды, конопачение крыши, покраску – на все есть мастера. Твое дело присмотреть, чтобы прибыль не упала, и умельцы не обнаглели, да всякое воровство пресечь.

– Да с чего это люди наглеть будут? За получку все-таки работают, а не просто так, – удивился Матвей.

– И я думал также. Так Антоха до того мастеров потакательством своим довел, что дело вообще чуть не встало. Пришлось мне самому идти, набить пару рож и с работы их выкинуть.

– Ну это я всегда пожалуйста. А вот прибыль считать не умею, не обучен. Для меня прибыль, – это тайна за семью печатями.

– Ничего хитрого тут нет. Вкладываешь в изготовление коляски рубль, продай ее за два. Рубль уходит на материал, оплату работы мастеров, приказчика, отчисления рынку, подати. А вот второй рублик пожалуйте мне в кошель – он и есть моя таинственная прибыль.

– И это все?

– Все!

– А в чем же были трудности? Деньга-то, поди прет дурная.

– Это она при мне перла. А надо было это все придумать, подобрать хороших мастеров, раскрутить сбыт. Все всегда кажется легко, когда кто-то другой это делает. А возьмешься обустраивать сам, то тут, то там на каждом шагу какие-то трудности и неувязки образуются.

Да и уже налаженное дело без хозяйского присмотра захиреет, неведомо, что там без меня сейчас творится. Такова жизнь. А ты вникнешь и разберешься, я в тебя верю.

И увидишь если, что что-то где-то надо поправить, не межуйся – смело вкладывай туда часть прибыли! Не в деньгах счастье. Главное, чтобы дело без меня не захирело совсем, не встало. Сбыта зимой нет? В запас делай! Распродажу по себестоимости объявляй! Мастерам нельзя давать разбежаться, плати им по любому до весны, а там работа опять закипит, все и окупится.

– А чем так уж мастера важны? Их в Новгороде немало. Уйдут эти – других наймем.

– До весны если встанешь, хороший мастер делать кареты к тебе уже не пойдет. Прежние, у кого уже все навыки именно на изготовление колясок выработаны и заточены, к тебе уже не вернутся – все постоянство и уверенность в завтрашнем дне любят, а они своим прежним клиентам уже раз были вынуждены отказать, польстившись на мою высокую оплату.

Второй раз их на этот же крючок не подцепить – не заманятся. Ты будешь вынужден нанимать всяких бракоделов и пьяниц, начнешь делать всякую дрянь и хлам на колесах. Через это пойдет о нас дурная слава, покупатели разбегутся. Бояре и богатые купцы народ нравный, назад их уже никаким калачом не приманишь. Это сейчас мы признанный торговый дом бояр Мишиничей, ставим свое клеймо «М» на каждую карету, и нареканий на свой товар не имеем.

А уж если бракоделами себя выставим – пиши пропало! Продавай лабаз и иди пьянствовать да жаловаться на горькую судьбинушку, как это у нас принято.

Когда крупное дело ведешь, не жадничай из-за гроша, не давись за каждый медяк – эта экономия гораздо дороже тебе обойдется.

– А если и прибыли не хватит, тогда как вертеться? Зима, она длинная!

– Выдам тебе письмо к Забаве, у нее в запасе денег много. Я ей серебра с большим запасом оставил.