Спасти Феникса

Волосы на затылке Фу встали торчком. Она проигнорировала их, сосредоточившись на зубе Воробья в каждом кулаке. Один уже горел, напевая в унисон с ее костями. Другой по-прежнему ждал призыва.

Фу выбрала путь за повозкой по следам Негодницы. Они приближались к тому месту, где единственная дорога по плоскогорью распадалась на пять. И каждая вела к воротам в прочных стенах Чепарока, точно таких же, как с восточной стороны Крылиной реки. За стенами виднелись сине-зеленые черепицы крыш, венчающих башни, на которых реял флаг Плавучей крепости. Дворец лорда-губернатора заслужил свое название тем, что располагался непосредственно над Крылиной и резервуаром, который она наполняла.

По крайней мере, так ей рассказывали. С этой стороны стен она могла видеть разве что двухцветные крыши да яркие флаги. Скоро ей представится случай увидеть все это в непосредственной близости.

В том месте, где дороги расходились, сидела троица соколиных стражей, раскатывавших игральные ракушки и потевших на палящем солнце. Один, с медной повязкой капрала на рукаве, пригляделся к Воронам, сплюнул и указал пальцем через плечо:

– Пятые ворота.

Пока Фу и лордики проходили мимо, он ни разу не оторвался от ракушек.

Каждые ворота перед ними были одни других ниже, опускаясь лесенкой с востока на запад. Первые ворота предназначались для Фениксов и были пусты, если не считать стражей. Их полированные доспехи сверкали почти так же ярко, как зеленые султаны на копьях, и так же издалека приковывали к себе взгляды. Не столь броские Соколы ходили туда-сюда во вторых воротах, обходя паланкины Прославленных каст, украшенные бахромой и бисером. Эти ворота открывали свою пасть шире остальных, их арка изгибалась высоко, чтобы пропускать всадников на мамонтах, хотя жара едва ли была гостеприимна к этим животным. Третьи ворота полнились суетой Охотничьих каст – от дынно-оранжевых открытых экипажей журавлиных судей до многоярусных сиреневых повозок гордых Сов-грамотеев.

Четвертые ворота пребывали в еще большем хаосе, осаждаемые Обычными кастами. Фермеры-Воробьи ждали с караванами козлов и крупного рогатого скота. Сизари разбили у дороги магазин, разложив на земле свои товары и предлагая все: от глиняных амулетов на удачу до мяса, которое Фу показалось крайне сомнительным. Несколько моряков-Чаек расхаживали между прилавками, некоторые спорили с Воробьями на предмет покупки скотины.

Очередь в четвертые ворота была длинной, однако она медленно, но верно двигалась. Того же нельзя было сказать о воротах пятых. Грязная дорога скатывалась по склону все ниже и ниже, к дальнему концу чепарокских стен. Там зияли пятые ворота, битком забитые попрошайками, кровомухами и преступниками из Обычных каст всех мастей. По холму сползала, растекаясь лужей у ворот, не очередь, а скорее масса. Одни просачивались, другие разворачивались и шли искать убежище где-нибудь еще. Грязь удушающе воняла, отчасти бычьим навозом, отчасти пожухлой травой, а отчасти мускусом, о котором Фу не хотелось и думать.

Ее воробьиный зуб держался, пока они ждали своей очереди, терпеливо напевая у нее в голове. Второй таился во влажном кулаке, пока они, шаг за шагом, тащились к подножию холма.

Двое кожемагов из Стервятников восседали у ворот на шатких деревянных табуретах. Желтизна их тонких хлопковых мантий не сочеталась с серо-буро-малиновыми кожами. На их руках виднелись немногочисленные следы их мужества. Один глянул на ползущую тень городской стены и слегка подвинул свой табурет следом. Сокол у него за спиной расхохотался. Другая Стервятница без особого энтузиазма выругалась и поманила повозку Ворон.

Па присвистнул и всплеснул поводьями. Для других каст это могло прозвучать, как призыв к маршу. Фу было лучше знать. В Танце денег этот свист означал «по парам».

– Ведите себя смирно, – велела она лордикам. – Держитесь поближе и двигайтесь по моей команде.

«Гармония», – сказала она про себя и запалила второй зуб.

Оба воробьиных зуба какое-то мгновение притирались друг к дружке, но потом, хоть и с неприязнью, заработали слаженно. Как и в предыдущем случае с сизариными зубами, ощущения сместились, оставляя в ее сознании новые следы. Раньше она испытывала покалывание от обращенных на нее взглядов. Теперь глаза всех, кто оказывался поблизости, испускали лучи. И всякий раз, когда такой луч подступал к мальчишкам и Фу, сжимавшей два зуба, он скатывался прочь, как вода с жирной ткани.

Первая кожемага наклонилась, заглядывая за спину Па и пристально рассматривая остальных Ворон. Фу затаила дыхание, сжимая зубы и держась подальше от этого взгляда. Через мгновение кожемага выпрямилась.

– Я насчитала двух костокрадов! – крикнула она. – Треггор?

– У меня двое, Инге, – подтвердил второй Стервятник, отодвигаясь дальше в тень.

Фу выдохнула.

– Чародеи, ко мне! – сказала Инге.

Па слез со скамьи кучера и пошел, закатывая рукав, Подлец – на шаг позади. Двое соколиных стражей копьями велели остальным Воронам отойти от повозки.

– Двигайтесь с ними, – прошептала Фу и скользнула следом, в тылу стаи.

Соколы приблизились, кривя губы.