Спецназ

Иностранные курсанты содержались в строгой изоляции, которая плохо отражалась на успеваемости и психическом состоянии некоторых из них, особенно на состоянии курсантов с Кубы. Чтобы курсанты не убегали из расположения учебного центра и чтобы не страдала их психика, министр обороны Республики Куба настоял на том, чтобы в Одессу на обучение приехали несколько кубинских девушек, которые должны были пройти специальное обучение и затем отправиться в качестве медсестер в революционные партизанские отряды стран Латинской Америки и Африки. Интересно, что срок обучения рядовых бойцов кубинской армии в одесском центре в те времена составлял один год, офицеров — два года, а вот будущие партизанские медсестры обучались в Одессе около десяти лет. По окончании этого срока медсестер отправили обратно на Кубу, а им на смену приехали другие девушки. После того, как в учебном центре появились девушки-курсанты с Кубы, строгая изоляция уже не мешала остальным курсантам успешно учиться.

6

Как правило, советская военная разведка не вербовала бойцов так называемых национально-освободительных движений, проходивших подготовку в Советском Союзе. Многолетний опыт показал, что боец, который считал, что действует самостоятельно и сражается за свои

идеалы, более эффективен, чем тот, кто выполняет чужие приказы. Человек охотно пойдет на риск и даже пожертвует своей жизнью, отстаивая собственные идеалы и убеждения, но едва ли сделает это, если его борьбой будут руководить иностранцы. Так зачем же его вербовать?

Из этого правила были важные исключения. В процессе подготовки каждого курсанта тщательно изучали советские офицеры. Они выявляли среди бойцов потенциальных лидеров и прирожденных бунтарей, которые не хотели никому подчиняться, определяли слабости курсантов, их мотивы и амбиции, особенности их отношений между собой. Когда-нибудь, в далеком будущем, один из этих курсантов мог — даже безо всякой помощи со стороны Советского Союза — стать вождем или важной фигурой в своей стране, и на этот случай советская военная разведка должна была иметь всю необходимую информацию о своем вероятном друге (или враге). В процессе такого изучения офицеры ГРУ могли обнаружить среди курсантов подходящих кандидатов для вербовки — своего рода исключения, позволявшие отступить от общего правила. Вербовкой иностранных курсантов в советских учебных центрах занимались офицеры тех двух подразделений ГРУ, о которых я уже упоминал выше. Третье направление ГРУ вербовало агентов-информаторов, которые, вернувшись на родину и продолжив революционную борьбу в составе какого-нибудь национально-освободительного движения, должны были передавать ГРУ информацию об этой организации, ее секреты и планы. Пятое управление ГРУ вербовало новых агентов СпН.

В обоих случаях вербовка агентов из числа иностранных курсантов была очень сложным процессом. Кандидат в агенты-информаторы должен был оставаться в своем национально-освободительном движении и работать там как ни в чем не бывало, но на самом деле обязан был действовать в соответствии с планами ГРУ. Ситуация была очень деликатной, и ГРУ принимало все возможные меры к тому, чтобы провал такого агента не бросил тень на репутацию Советского Союза как бескорыстного и благородного помощника всех обездоленных и угнетенных. Для этого тщательно отобранного кандидата, ничего не подозревавшего о той роли, которую готовила для него советская военная разведка, переводили для продолжения обучения в одну из стран — союзников СССР. Здесь проводилась вербовка кандидата, но выполнялась она не советской военной разведкой, а разведкой этой страны.