Сражения выигранные и проигранные. Новый взгляд на крупные военные кампании Второй мировой войны

Когда командующие выходили друг за другом, генерал Эрих Бранденбергер, седовласый, немного лысоватый, с круглым животом и «с роговыми очками, которые нарушали округлость его лица», провел короткий разговор с генерал – полковником Йодлем, шефом оперативного отдела верховного командования вермахта. Бранденбергер высказал свои сомнения относительно успеха наступления, если 7–я армия не получит снабжения, о котором она давно просила, – инженерное оборудование, материалы для наведения мостов, боеприпасы.

«Йодль обещал оказать содействие, как это и сделала группа армий «Б», – объяснил Бранденбергер офицерам американской разведки после войны. – Но фактически в день начала атаки катастрофическое положение с инженерной техникой в 7–й армии не было улучшено ни на йоту».

Меры секретности немцы соблюдали скрупулезно, однако некоторые признаки надвигающейся бури все же проявились.

8–й корпус под командованием генерала Троя Миддлтона удерживал протяженную линию арденнского фронта. Немцы использовали район Эйфель – Арденны для испытания кровью и для обучения фольксгренадерских дивизий. Американцы знали, что число вражеских дивизий увеличилось с трех, которые обычно противостояли 8–му корпусу, до шести, и Миддлтону нужно было подкрепление. Генерал Омар Брэдли, командующий 12–й армейской группой, обсуждал возможность немецкого наступления в Арденнах с Миддлтоном, бригадным генералом Эдвином Л. Зибертом, начальником разведывательного отдела штаба 12–й группы, и с генералом Эйзенхауэром. Начальники разведывательных отделов по всему фронту следили за 6–й танковой армией Германии, о существовании которой было известно и которая, по последним сообщениям, находилась около Колони.

Фоторекогносцировка также выявила активность противника позади фронта 8–го корпуса, включая размещение пушек, концентрацию войск, движение по железной и по обычным дорогам, некоторую концентрацию самолетов.

За фронтом были замечены две моторизованные немецкие дивизии.

Но в начале декабря закончилось планирование крупного наступления 12–й армейской группы на Рейн, и область Арденн очистили от всех возможных войск, чтобы усилить наши удары в другом месте. Ведь Арденны были не единственным слабо удерживаемым районом, союзники больше опасались того, что немцы могут двинуться через Эльзас в направлении Митца, а не в Арденны.

Поэтому Брэдли и Эйзенхауэр преднамеренно согласились со знаменитым «просчитанным риском». Но его не рассматривали как крупную опасность. Американский фронт, хотя и потрепанный, и усталый, рассматривался как наступательный; «в умах как низших чинов на линии фронта, так и высшего командования в штабах было только наступление».

Те, кто смутно предчувствовал грядущий ход событий, имели мало влияния. Для разведки подсчеты разных эшелонов командования создавали неразбериху, а столкновение характеров мешало согласованной работе в 1–й армии и между 1–й армией и 12–й армейской группой.

16 декабря

День, который должен был изменить облик войны, начинался мрачно после прерывавшегося «моросящего, пронизывающего до костей холодного дождя вперемешку со снегом и туманом».

1–я армия США с тремя корпусами по фронту – 8–м – на севере, 5–м – в центре и сильно растянутым 8–м – на юге – удерживала около 120 миль фронта. 2–я и 99–я пехотные дивизии 5–го корпуса, последняя из которых была почти не знакома с войной, удерживали южный фланг рядом с 8–м корпусом, а 14–я кавалерийская группа (моторизованная) под управлением 8–го корпуса занимала промежуток между двумя корпусами.

В секторе 8–го корпуса, где фронт удерживали солдаты, прошедшие через катастрофу Хюртгенского леса и до смерти уставшие от войны, или новые подразделения, которые еще не пролили кровь в сражении, ночь на 16 декабря прошла спокойно. На северном фланге корпуса, к востоку от Сен – Вита, 106–я дивизия, которая высадилась в Гавре 6 декабря и помогала 2–й дивизии, беспокоилась о своей артиллерии; только одна батарея занимала позицию с прикрытыми путями отхода.

Но дивизия не принимала участия в боях, она заняла позиции, на которых два месяца находились ветераны 2–й дивизии; часть их оборудования была оставлена в вязкой грязи между фронтом и Гавром. Она получила «все в хорошем состоянии для ожидаемого наступления», но не подготовила позиции для передислокации. Было мало или совсем не было мин и дорожных блоков, и не хватало проволочных заграждений.