Среди восковых фигур

– Такое название, «У бабы-яги». Понимаете, я была молодая и дурная… шестнадцать лет, деваться некуда, бросила ребеночка… А теперь всю жизнь каюсь и прошу у бога прощения… свечки ставлю. – Она закрыла лицо руками и заплакала.

Капитан и Федор переглянулись. Капитан взял со стола коробку с салфетками, протянул ей.

– Уехала в Чехию, работала там, потом в Словакию. Мыла посуду в ресторане. Познакомилась с будущим мужем. Карел был вдовец, намного старше, четыре года назад умер. И тогда я стала искать сына. Наняла детектива, нашла в Интернете, он местный, отсюда. Серьезный такой, самостоятельный. Пообещал, что найдет. Там еще была его фотография, очень мне понравился. Он нашел моего сыночка год назад. Его зовут Михаил Кротов, уважаемый человек вырос. Я все время хотела ехать, но боялась, как он меня примет, я же такая виноватая, не передать! Бросила родное дитя… Приехала только в этом году, в марте, подошла к его работе… Стою, жду, думаю, сейчас получу разрыв сердца. Детектив дал фотографию, стою с ней, смотрю на мужчин, вдруг он! Мой Мишенька! Узнала сразу. Не подошла, не смогла. Ноги не держали. Только на третий день решилась… – Она снова всхлипнула. – Думала, он меня прогонит. Сыночка, говорю, родненький, а сама чувствую, сейчас упаду. И больше ни слова сказать не могу. Он поддержал меня под руку и говорит: «Кто вы?» Твоя мама, говорю, а в глазах темно и сжалась вся – а ну как прогонит! А он привел меня в кафе, заказал кофе, говорит: «Рассказывайте». И смотрит так строго, но без злости. Ну я и… повинилась, как на исповеди. Говорю: «Виновата, готова принять кару, хотела только посмотреть на тебя… издали. А потом не выдержала, подошла. Прости, сынок, свою беспутную глупую маму». И все как на духу. Он говорит: «А кто отец?» Мальчик, сосед наш, говорю, он через полгода разбился на мотоцикле». Рассказала, как попала в Словакию, уже тридцать лет там, что есть братик, Александр, Алекс, работает в Риге, в большой фирме. По компьютерам. Умница, хороший сын. Говорю: «Я вас познакомлю, если захочешь». Мишенька забрал меня к себе, показал дом. Я так радовалась, он богатый и умный, и принял меня, не побрезговал. Рассказал, что жена умерла, а другой такой не встретил. Мишенька заказал ужин в ресторане. Мы посидели, выпили вина. Я потом все время ему звонила, мы долго говорили… Мишенька меня простил, мой любимый мальчик!

Она замолчала. Сидела, вспоминая первую встречу с сыном, улыбалась сквозь слезы. Капитан и Федор молчали. Она вдруг словно опомнилась, спросила:

– А где Мишенька? Что случилось? – Она смотрела на них умоляющими заплаканными глазами, побледневшая от дурного предчувствия. – Что? Звоню, звоню, а он не отвечает. Уехал? Или… больной? В больнице?

Капитан и Федор снова переглянулись.

– Я написала завещание на Мишеньку! – с отчаянием выкрикнула женщина. – Все оставлю моим мальчикам. Алекс так обрадовался, что у него есть старший брат, не осудил меня…

Она все еще надеялась, что их визит случаен, что ничего страшного не произошло; она поглядывала на дверь, ожидая, что вот-вот войдет сын, что он задержался где-то внизу…

– Ваш сын умер, – сказал капитан, голос его был невыразителен и сух.

– Как… умер? Умер? Мишенька умер? – Она переводила взгляд с капитана на Федора, не понимая, не желая принимать сказанное. – Почему? – Потом вдруг покачнулась и стала заваливаться на подушки.

– Черт! – прошипел капитан. – Федя, звони, вызови сестру или врача… кто у них тут!

После укола кордиамина она пришла в себя, лежала, бессмысленно уставившись в пространство. Плакать перестала, молчала. Сестра в третий раз мерила давление.

– Вы не могли бы посидеть с ней часок, – попросил капитан сестру. – У нее никого тут нет.

– Это можно включить в счет… или как там у вас полагается, – добавил Федор.

Сестра кивнула.

– Думаешь, не врет? – верный своей привычке всех подозревать, спросил капитан Астахов.

– Думаю, не врет. Бедная женщина…

– Что это было? Думаешь, есть связь?

– Между ее приездом и смертью Кротова?

– Ну!

– Вряд ли. Какая может быть связь… Не вижу.

– А почему он никому не рассказал про мать?

– Никому… это кому?

– Буракову, например. Или домохозяйке Насте. Почему никто ничего не знал?

– Нам это неизвестно. Я могу быть уверен лишь в том, что Иван Денисенко не знал ничего, а партнер и экономка, возможно, знали. Надо бы спросить.

– Иван Денисенко? А он тут каким боком?

– Кротов был спонсором его выставки. Они дружили.

– Выставка? Опять задворки и помойки? – Капитан поморщился. – Меценат! Денег не жалко. А про рыжую он что-нибудь знает?

– Уверен, что никакой женщины у Кротова не было. Говорит, они виделись около месяца назад, хорошо посидели, выпили пару литров виски. Кротов все еще помнит свою жену Лену. Так что никакой девушки. Иван назвал ее фантомом. Девушка-фантом. Не было, говорит. Не тот Миша Кротов человек, чтобы притащить домой…э-э-э… бабу из парка. Он аристократ, зануда и аккуратист. Не мог, и точка.

– Но ведь притащил, – заметил капитан.

– Не факт. Иван учил его фотографировать, между прочим. Мне его дом понравился. Но… – Федор запнулся.

– Но?..