Срединные силы. Черное пламя

Факелов остановился, понимая, что преследователи уже не потеряют его из виду. Он поправил шапку, подтянул перчатки и вытащил палаш. «Давно надо было купить метательные ножи», – с раздражением подумал Роман.

Выражение лиц обоих преследователей полностью рассказывало о том, как они относятся к жизни. Мужики привыкли брать от нее все: без спросу и не стесняясь. В общем, обычные головорезы, строящие из себя добрячков.

Когда до преследователей оставалось шагов пятнадцать, Факелов с негодованием прокричал:

– Что, опять?! Как вы все меня достали!

Мужики переглянулись. Один достал небольшой боевой молот на длинной рукояти, а второй равнодушно спросил:

– Ты чего верещишь?

– Если я похож на какого-то урода, что мне теперь, не жить?! – продолжать гнуть свое Роман.

– Извини, брат. На всякий случай придется попутешествовать. С нас жратва, бить не будем, – спокойно проговорил мужик, медленно подходя к Роману.

Головорез с молотом начал заходить сбоку. Второй достал короткую абордажную саблю и сказал:

– Брось клинок, и пойдем по-хорошему.

Романа лихорадило от злости и страха. То, что судьба не давала ему шага ступить без проблемы – бесило. Факелов видел, что головорезы мастера подобных дел и могут с ним справиться. Размышления о возможной неудаче сильно отбавляли силы. Роман надеялся на колечко, ведь тогда с ящером оно помогло ему. Хотя уверенности это не прибавило. «В крайнем случае сдамся, потом превращусь в ворона и улечу. Кажется, у Ревеса в доме были сменные штаны и рубашка. Тем более они хотят взять меня живьем, а в бою это огромное преимущество». Приободрившись этими мыслями, Роман оценил обстановку по-новому.

Противник с саблей мелкими шажками подбирался к Факелову. Роман начал двигаться по окружности, отдаляя момент, когда второй сможет зайти со спины. Но долго так продолжаться не могло. Если один из них будет преграждать дорогу, а другой продолжит заходить в тыл, то Роман в любом случае окажется в проигрышном положении: либо спиной к врагу, либо прижатым к дому. Факелов отвел палаш далеко назад и сделал шаг навстречу.

– Парень, ты пойми. Пятьдесят монет тоже большие деньги, – нагловато усмехаясь, сказал первый. – Если мы тебя случайно уб-б-б…

Речь перешла в бульканье – Роман проткнул врагу горло. Кровь хлынула на снег, превращая его в оплавленный багровый ковер. Сабля выпала из рук, а через миг мертвец упал на нее лицом.

Второй головорез открывал и закрывал рот, словно рыба, попавшая в пустыню. Как и всякий нагловатый и удачливый проныра, он обомлел при виде смерти. Роман же, опьянев от легкой победы, бросился на второго врага с остервенением голодного тигра.

Противник опомнился и подставил под удар рукоять. Через миг Роман атаковал снова. В этот раз головорезу не повезло – четыре отрубленных пальца с левой руки полетели на землю. Мужик взвыл от боли, выронил молот и бросился бежать к южной стене. Роман вытер палаш о труп и снег, и быстрым шагом направился в противоположную сторону.

Из домов, к мертвецу, тут же набежали люди. Кто-то из окна орал: «Стража! Стража! Стража!», не понимая, что по традиции слуги порядка прибудут лишь для того, чтобы полюбоваться трупом.

Один из прохожих попробовал преградить Роману дорогу, но стоило Факелову выхватить клинок, как побледневший герой ретировался.

«– Безумие», – благоговейно сказал ворон.

«– Ага, переживал больше, – со смешком сказал Факелов. – Но за книгами я больше не пойду».

«– Дошло, наконец».

* * *

Свернув с восточной дороги на Дворцовую улицу, Роман замедлил шаг. Одинокий прохожий взглянул на его сапоги и, изменившись в лице, обошел Факелова по широкой дуге. Роман посмотрел на обувь и чертыхнулся.

Смяв в руке снег в тугой комок, Факелов начал тереть забрызганные кровью сапоги. Каждые десять секунд Роман оглядывался назад, высматривая прохожих. Замерзшая кровь счищалась с сапог так же, как сухая корка с зажившей раны.

Перед калиткой Факелов внимательно оглядел штаны и телогрейку. Не найдя ничего подозрительного, он зашел во двор. На участке работал Игнат. Толкая перед собой широкую лопату, он сгребал снег к восточной стенке забора; когда потеплеет, вода потечет на улицу, а не будет превращать двор в озеро.

– Здрасте.

– Здорово, – буркнул садовник.

– Как жизнь?

Игнат выпрямился и с прищуром посмотрел на Романа. Не найдя подвоха, садовник ответил:

– Снежно.

Факелов хмыкнул и зашел в сени, оставив Игната наедине с лопатой.

Глава тридцать пятая

Несмотря на данное себе обещание, Роман сближался с Камиллой все сильнее. Уже через две недели не проходило и дня, чтобы они не обменялись хотя бы парой поцелуев. Воздержание, скука и запретность отношений только усиливали влечение.

На улицу Роман выходил только на казни. Остальные же дни слились в однообразную серую полосу. Это напомнило Землю, когда он ходил в ненужную школу, учил ненужные уроки и вел с родителями ненужные разговоры.