Стаи. Книга 3. Столкновение миров

Николай и сам не знал, почему его понесли ноги по нехоженой дорожке. Давно уже не мяло колесо больших машин эту землю, и в молодой поросли две канавы вдавленной почвы едва просматривались, лишь изредка явственно выдавая своё присутствие параллельными лужами неестественно правильной формы. Люди будто специально сделали бассейны для лягушек, и те, стоило старому охотнику приблизиться, бросались, как им казалось, в спасительное мелководье, устремляясь наперегонки прочь от гиганта, и зарываясь в грязь для лучшей маскировки.

Его случайный знакомый уж очень давно не появлялся в лесном селении, и дед уже заволновался: странное создание обычно как по часам появлялось в их магазине, каждый раз покупая то, что для жизни отшельника в дубравах едва ли играет решающую роль. Давненько не появлялся юноша-лис, а ведь с самой первой встречи они стали приятелями…

Долго сопротивляющаяся золотая осень отступила как-то внезапно: за окном дул пронизывающий ветер, огромными хлопьями валил снег, но Николай с сотоварищами-промысловиками только радовались такой пурге. Как только уляжется, они пойдут в леса, выслеживать зверя, а пока приводили оружие и снаряжение в порядок, осматривали собак и лошадей, в общем, готовились самым тщательным образом — у зимнего леса с недотёпами разговор короткий!

За столом магазина, который служил и местом проведения досуга, в тепле и уюте, взрослые мужчины, не спеша, делали важные приготовления, беседовали. Сосед, Прохор, лесничий местных краёв, потешал друзей рассказами о городских пижонах, над которыми, пользуясь их неопытностью в охотничьих премудростях, потешался, насколько только хватало фантазии и не иссякшего с годами озорства.

— Так вот, посадил я этого дурачка вроде как в засаду, — едва сдерживая смех, улыбался в усы Прохор, — но поперёк кабаньей тропы, прямо на неё, и камышом ему весь обзор справа загородило, а сам в кусты. Час, прошёл, два. Смотрю, значит, идут кабаны, и прямо на него — тропинку-то эту они давно облюбовали.

Весело трещал огонь в печи, парил горячий чай, от стен сруба веяло теплом живого дерева, и все четверо промысловиков вежливо слушали рассказчика:

— Ему-то, этому доходяге, холодно, уши закрыл шапкой, и как зверь подошёл, не услышал. Так вот, зашумел камыш, и он поворачивает голову вправо, и видит перед собой морду хряка, а у этого порося пятак больше, чем его голова, и клыки, как сабли.

Товарищи уже покатывались со смеху, понимая, что должно произойти в следующую секунду.

— Этот как заорёт!!! Как подскочит вверх, метра на два, клянусь, вот те крест, на два!!! Кабан тоже, как лебедь, чуть не до верхушек ореха подскочил от испуга, и оба наутёк!!! Охотник в одну сторону, а свинья в другую!!! Этот горе-добытчик и про ружьё-то своё позабыл от испуга!!! Я его потом час по следам искал — как умчался в чащу, только я его и видел!!!

Друзья смеялись от души, но злобы и издёвки в их веселье не было: новичков-охотников часто «посвящали» в братство настоящих мужчин путём розыгрышей. Но не успели они утереть слёзы веселья, ещё ломило бока от хохота, как…

Дверь открылась резко и так же резко захлопнулась, впустив в тепло странного зверя, от одного вида которого все опешили.

На пороге хлопало огромными голубыми глазищами чудо-юдо, одетое по-городскому, а не по погоде, но, судя по всему, не очень донимаемое холодом. Куртка, тёплые штаны и сапоги ладно сидели на человеческом теле, только вот…

Большой пепельный хвост, изрядно припорошенный снегом, несколько раз резко махнул из стороны в сторону, стряхивая белые хлопья, большие уши с явной опаской навострились на вмиг притихшую компанию.

— Доброе утро, — голос существа, красивый и ровный, не выдавал волнения, но взгляд то и дело останавливался на ружьях, два их которых уже были собраны.

— Утро доброе, — Павел Ефимович, самый старший из охотников, первый избавился от оторопи.

Лис-оборотень прошёл к прилавку, у которого вышедшая на голоса девушка, Настя, с интересом рассматривала странного гостя — молодёжь не отходила далеко от благ цивилизации, и юная особа вмиг поняла, кто перед ней.

Кицунэ обвёл немного рассеянным взглядом небогатый ассортимент, выставленный на полках, и полез в карман, достав пару изрядно помятых банкнот:

— Бумагу, формат четвёртый… упаковку, и карандаши, — он на миг задумался, — давайте пять штук сразу…

Николай с товарищами немного опешили: что это он писать собрался в лесу-то? Но, ответа на вопрос они не получили бы, даже если бы захотели: гость, спрятав под куртку сокровище и забрав сдачу, тут же вышел наружу. Из широкого окна было видно, как оборотень зашагал в чащу по уже проложенной в снегу тропинке, задевая пушистым хвостом сугробы, и быстро скрылся из виду.

— Я знаю, кто это, — нарушила почти гробовую тишину Настя. — Это кицунэ, Навигатор, у него семью убили в столице.

— А-а-а, — протянул Николай, — Навигатор!