Сталин: арктический щит

«1. Объявить запретной зоной для плавания иностранных судов в районе подходов к Кольскому заливу зону, ограниченную меридианом 33°00' от побережья полуострова Рыбачий до 69°48' северной широты прямой линией, соединяющей точки, имеющие координаты 69°48' северной широты и 33°00' восточной долготы, 69°20' северной широты и 34°50' восточной долготы, и далее по меридиану 34°50' до маяка на восточной части острова Малый Олений».

Запретная зона позволяла — в том случае, если германским кораблям все же будет когда-либо дано разрешение войти в Кольский залив, добиться их, по словам Сталина, «необходимой изоляции». Разумеется, от посторонних взглядов. Вместе с тем установление официально запретной зоны позволяло надеяться, что случай, подобный заходу «Бремена» и «Сити оф Флинт», больше никогда не повторится.

Вторая часть постановления была связана с необходимостью решить совершенно иную задачу. Чтобы повысить обороноспособность страны на Севере самым простым способом, предписывалось призвать для охраны запретной зоны восемь рыболовных траулеров — для выполнения дозорной службы в более отдаленных районах и в светлую погоду — теплоход «Кооперация» и пароход «Дежнев», а для противолодочной обороны 5 дрифтеров и 12 мотоботов¹⁴.

Примерно тогда же, 4 октября и 29 ноября 1939 года, последовало еще два решения Политбюро, в не меньшей степени свидетельствовавших о твердом намерении сохранить нейтралитет и в то же время подготовить Арктику к обороне.

Первое из них, в форме приказа по Главсевморпути, налагало запрет на публикацию любых сведений о местонахождении советских и иностранных (на тот день только в Игарке находилось семь иностранных лесовозов, в том числе пять — под английским флагом) судов не только в северных портах СССР, но и по всему Северному морскому пути¹⁸.

Второе: запрещало открытую передачу сводок погоды, прежде всего, как подчеркивало постановление, Мурманским и Архангельским управлениями Гидрометеослужбы, к которым относились метеостанции ЗФИ и Новой Земли, переводя такие сообщения на код военного времени¹⁹

.

Между тем командованию германских ВМС требовались постоянные сведения о погоде не где-либо вообще, а непременно в Арктике. Именно в них нуждались немецкие подводные лодки, «карманные линкоры» «Дойчланд» и «Граф Шпее», пиратствовавшие в Северной Арктике, авиация, бомбившая английские города. Поэтому реакция Берлина на появление в эфире кодированных метеосводок, расшифровать которые сразу немцы не могли, не заставила себя ждать. 4 декабря Шуленбург обратился к Молотову с официальным запросом: «Не может ли советское правительство оказать содействие Германии в получении достоверных сведений о погоде в указанной области Атлантического океана (в Северной Атлантике и Норвежском море. — Прим. авт.). Практически это содействие мыслится организовать следующим образом. Светское правительство пошлет в Атлантику соответствующее судно, которое будет курсировать в 150–300 милях от западного побережья Англии и регулярно передавать по радио шифром необходимые сведения о погоде. Посылку судна можно было бы провести под предлогом организации работ по спасению ледокола «Седов», который, по расчетам немцев, через 5–6 недель выйдет из области льдов примерно в указанном месте…»

Шуленбург подчеркнул «важность вопроса для германского правительства и спешность его решения», добавив, что «все расходы по посылке упомянутого судна германское правительство, естественно, берет на себя».

На столь откровенное предложение Молотову пришлось дать не менее прямой ответ. «Курсирование нашего судна в этом месте, — сказал он, — в течение двух месяцев, несомненно, бросится в глаза, и англичане могут просто потопить его». Однако к концу беседы он пообещал «подумать и обсудить сделанное предложение, практически его осуществимость»²⁰. Но, как и во всех подобных случаях, поспешил забыть о своем обещании. Благо поступить так позволила начавшаяся вскоре Финская кампания.

3

Еще в марте 1939 года, когда угроза вооруженного конфликта в Европе только обозначилась, нарком иностранных дел М.М. Литвинов пригласил посла Финляндии А. Ирке-Коскинена и познакомил его с неожиданным предложением. Советское правительство выражало настойчивое желание получить в аренду сроком на 30 лет пять островов, расположенных в непосредственной близости от Ленинграда и Кронштадта. Тем самым намереваясь несколько улучшить стратегическое положение города на Неве и главной базы Балтийского флота. Вывести их из зоны артиллерийского обстрела в случае начала войны.