Сталин. По ту сторону добра и зла

Ну а если называть вещи своими именами, то ему предложили покончить с лидером выдвигавшего подобное требование уклона С. Медведевым. «Либо престиж свой и партии, либо Медведев», — развел руками Зиновьев и... выступил. Да так, что уже через несколько дней тот заявил о признании своих ошибок. Впрочем, в его раскаяние мало кто верил. Все знали, каким путем добивается Сталин смирения, и ни для кого не было секретом, что своим «покаянием» Медведев купил себе место в партии.

Впрочем, Сталина мало волновали чувства Медведева и других оппозиционеров. Главным для него было то, что он добился своего: заставив одну группировку покаяться, а другую отрезав от возможного союзника. Таким образом возможный широкий фронт потенциальной оппозиции был расколот. Отныне он станет постоянно применять эту тактику и использовать «троцкистов» против «зиновьевцев» и наоборот.

Вопреки всем ожиданиям, всего через десять дней после «покаяния» оппозиции Бухарин на XV партконференции снова обрушился на нее с сокрушительной критикой. Затем с докладом «О социал-демократическом уклоне в нашей партии» выступил сам Сталин, который доказал полнейшую беспринципность оппозиции и ее полнейший разрыв с ленинизмом.

Лидеры оппозиции попытались было оправдаться, и тогда Сталин выдвинул самый настоящий ультиматум из восьми пунктов, каждый из которых начинался со слов: «Партия не может и не будет больше терпеть...»

Понимая, что в покое их в любом случае не оставят, оппозиционеры не смирились с уготованной им участью и продолжили свою подрывную работу. Почти все они прошли школу революционного подполья и, тряхнув стариной, вспоминали пройденное. И как писал Дейчер, «они собирались небольшими группами на кладбищах, в лесах, на окраинах городов и т.д.; они выставляли охрану и патрули для защиты своих митингов».

Более того, в стране начала действовать подпольная партия «большевиков-ленинцев», со своими обкомами, райкомами и взносами. И в то время когда «официальные» партийцы заседали на XV партийной конференции, нелегалы устроили свое собственное сборище.

Знал ли об этом Сталин? Да, конечно, знал! «Я думаю, — говорил он, — что они рассчитывают на ухудшение положения в стране и партии... Но раз они готовятся к борьбе и ждут «лучших времен», чтобы возобновить открытую борьбу с партией, то и партии зевать не полагается».

Ну а после того как оппозиция выступила с заявлением от имени рабочих, Сталин заявил: «Значит, оппозиционеры хотят драться и впредь, значит, мало им наложили, значит, надо их бить и впредь!» И он бил. Нарушив достигнутый 16 октября компромисс, он проводил пока еще организационный террор, изгоняя из партии любого ее члена, посмевшего высказать собственное мнение.

Но самое интересное заключалось в том, что, осудив троцкистов, партконференция приняла их же программу по развитию индустриализации. «Необходимо стремиться к тому, — говорилось в ее резолюции, — чтобы в минимальный исторический срок нагнать, а затем и превзойти уровень индустриального развития передовых капиталистических стран». Что ж, надежды на это еще были, но уже следующий, 1927 год похоронит их раз и навсегда...

* * *

Ну а пока оппозиция повела наступление на Сталина, избрав на этот раз мишенью его внешнюю политику, результатом которой явилось поражение революции в Китае. Расчет был прост: человек, потерпевший сокрушительное поражение и не понимавший перспектив развития мировой революции, не может управлять страной. Но прежде чем говорить о Сталине и его политике в Китае, надо вспомнить, что представляла собою эта страна в середине 1920-х годов.

В 1911 году в результате антимонархической, или как ее еще называют, Синьхайской революции, в Китае была образована Китайская Республика. Ее временным президентом стал Сунь Ятсен, выступавший за единство нации. Однако уже очень скоро революция начала терпеть временные поражения и во главе республики оказался Юань Шикай, быстро взявший курс на восстановление монархии. Сунь Ятсен вынужден был бежать в Японию.

Конечно, Москва не могла оставить без внимания рволюционное движение в Китае, и уже в марте 1920 года Дальневосточное бюро РКП(б) с одобрения Коминтерна направило в Поднебесную Григория Войтинского. Войтинский принял самое активное участие в организации марксистских кружков, помог наладить издание журнала «Коммунист» и способствовал становлению Лиги социалистической молодежи.

Но большевикам этого было мало. Летом 1921 года при непосредственном участии эмиссара Ленина Хендрике Снеевлите, который прибыл в Китай в качестве первого представителя Коминтерна, в Китае была создана коммунистическая партия.