Сталин. По ту сторону добра и зла

Ленина мало волновали чувства крестьян, и на заседании СНК он принял решение для «выкачивания» на юге страны хлеба послать наркома труда А.Г. Шляпникова. Это был способный человек, но вряд ли ему удалось бы при всех его дарованиях переломить ситуацию в этом регионе. Здесь требовался человек с железной волей, который не остановился бы ни перед чем. Таким человеком мог стать только Сталин. Поэтому не случайно нарком продовольствия А.Д. Цюрупа предложил именно ему отправиться на юг.

Сталин согласился, и Ленин в своей ответной записке Цюрупе написал: «Я согласен вполне». И это доверие вождя свидетельствовало о многом. Когда надо было красиво говорить на митингах, достаточно было Каменева и Луначарского, но там, где решающую роль играли сила духа и жестокость, им уже делать было нечего.

И вряд ли Ленин располагал лучшей кандидатурой, чем Сталин. Отправляя его «выколачивать» хлеб, вождь не сомневался: у «чудесного грузина» не дрогнет рука, его не будут мучить интеллигентские рефлексии, и, если надо, он будет рубить головы... И Ленин не ошибся. С первого же дня своего появления в Царицыне Сталин принялся оправдывать оказанное ему высокое доверие, и уже 6 июня Ленин получил от него первую телеграмму. «Несмотря на неразбериху во всех сферах хозяйственной жизни, — писал Сталин, — все же возможно навести порядок...»

И он наводил его железной рукой, расстреливая и бросая в тюрьмы по малейшему подозрению в саботаже или измене. Да и кто в том страшном круговороте событий стал бы разбираться в уничтожении нескольких сотен или даже тысяч ни в чем не повинных человек! Лес рубят — щепки летят! Этот лозунг был как нельзя кстати. Особенно в России, с ее вековым презрением к человеческой жизни. Государство — все, личность — ничто! Именно так...

Сталин ввел твердые цены и карточную систему, наладил транспорт и только за июнь отправил два с половиной миллиона пудов продовольственных грузов. И не только в центральные регионы России, но и в Астрахань, Баку и Туркестан. Он собирался совершить поездку по Северному Кавказу, однако после того как белоказаки взяли находившуюся всего в сорока верстах от Царицына Кривую Музгу, поездку пришлось отменить.

Кривую Музгу красные отбили, но положения это не спасло. Казакам удалось перерезать линию Царицын — Поворино, а 25 июня они захватили станцию Торговая, перерезав таким образом линию Царицын — Тихорецкая и связь с Северным Кавказом. Ну а после того как в конце июля войска генерала Краснова перешли в наступление и перерезали линию Грязи — Царицын, ситуация еще более осложнилась. Для самого Сталина, который вывозил хлеб в основном из Ставропольской губернии, такое положение означало безуспешное окончание его миссии на юге.

Ради сохранения жизней миллионов рабочих и самой советской власти надо было как можно скорее исправить сложившееся положение. Но для этого требовались войска, которых у большевиков не имелось. А те разрозненные части, которыми они располагали, являли собой партизанскую вольницу. Не было ни плана обороны, ни единого командования. Каждая часть подчинялась сама себе и действовала на свой страх и риск. Не спаянные дисциплиной солдаты отказывались идти в бой. Дело дошло до того, что один из «военачальников» прислал в штаб Северо-Кавказского округа издевательскую телеграмму: «Если немедленно не вышлете сто тысяч — ухожу с позиций!»

Справедливости ради надо заметить, что подобное положение было характерно не только для Царицына, но и для всей России, которая пока еще не имела дееспособной армии и переживала «отрядный период». И в связи с этим надо напомнить, как обстояло дело в стране с военным строительством.

Как уже говорилось, после Декрета о мире солдаты бросили фронт, и Совнарком принял решение создать новую революционную армию на добровольческой основе. Совет народных военных комиссаров (а был в стране и такой) рассмотрел представленную Н.И. Подвойским и К.С. Еремеевым декларацию прав солдата. А уже 16 декабря появились подписанные Лениным, Крыленко и Подвойским Декреты об уравнении всех военнослужащих в правах и о выборном начале и об организации власти в армии.

Ленин все еще пребывал в революционной эйфории, а посему и писал в ноябре 1917 года: «Теперь, строя новую армию, мы должны брать командиров только из народа. Только красные офицеры будут иметь среди солдат авторитет и сумеют упрочить в нашей армии социализм».

4 марта был создан Высший военный совет, которому поручалось «руководство всеми военными операциями». Ему подчинялись все военные учреждения и лица. Первым руководителем Совета стал генерал Михаил Бонч-Бруевич. Старый солдат, он тут же предложил отменить добровольный принцип формирования армии, коллегиальное управление войсками, выборность командиров и ввести единоначалие. Что, конечно же, не понравилось руководителям партии и Крыленко.