Стальной ворон

– Когда ты принесешь его? – не обращая внимания на подруг, уточнила Эмьюз.

– Прямо сейчас. – Зоуи с легким хлопком растворилась в воздухе.

Зан озадаченно крякнула, подпирая стену плечом.

– Чо только у вас ни водится, – с завистью сказала она.

– Знаешь, Эмьюз, твоя знакомая воровка, – сообщила Робин. – А сейчас она по нашей просьбе берет без спроса вещи ректора.

– Где вы ее нашли? И где была я в тот момент? – Лют не пыталась скрыть досаду.

– Долгая история. – Би оглянулась на безразличную дверь.

Снова хлопок. Зоуи с торжествующим видом положила перед собой маленький ключик.

– Ты понимаешь, что его нужно будет вернуть на место? – строго осведомилась Тень.

– Вернуть?! – глаза добывайки сделались влажными.

– Вернуть, – повторила Эмьюз. – Или у меня будут страшные неприятности.

– Они у вас и так будут, – подала голос дверь.

– Не умничай, а рот давай пошире, – попросила Зан.

Потайной замок щелкнул язычком, но железная маска открывать не смешила.

– Ну? – драконья дочка снова приготовилась спорить.

– Пропустить я могу только Танцоров, – отрезала дверь. – И… это вам тоже не поможет.

– Открывай! – приказала Эмьюз.

– Мне пойти с тобой? – Лют положила руку паре на плечо.

– Нет, я сама. – Тень сделала шаг вперед.

Чувства спутались, когда Эмьюз переступила порог в черноту, не подвластную Танцорам. Уже не волновал ни щелчок за спиной, ни попытки подруг уговорить с упрямую дверь. Девочка вытащила Орин и направила луч вперед. Комната, грубо вырубленная в камне, никуда не вела. А с этой стороны на шершавом дереве не были и намека на запирающий механизм.

– Сириус, помоги! – прошептала Эмьюз.

Амулет вздрогнул, но ничего не произошло. В следующее мгновение тьму наполнили голоса. Они роптали, приказывали немедленно убраться восвояси и не возвращаться никогда, только Тень это не устраивало.

– Я не уйду! – крикнула она. – Пришла говорить и поговорю! Пропустите!

– …пропустите… – повторило странное эхо, и обрушилась тишина.

Пол задрожал, а стена впереди пошла трещинами, которые множились и росли. Словно бы что-то крошило камень, как мел. Когда тряска прекратилась, в стене образовался пролом, достаточный, чтобы девочка сумела протиснуться в него. В любой другой ситуации Эмьюз непременно бы колебалась, только не теперь.

Узорчатая кладка, тумбы, где стояли Танцоры, дыра в полу, – та самая комната, куда звал Орин. Сердце замерло. Непроницаемая тишина давила.

– Сириус! – позвала девочка. – Я допустила страшную ошибку. Не уберегла вещь, которую и трогать не должна была. Мне советовали ее выкинуть, но я подвела. Кого я обманываю? Тебя тут нет. Я одна.

– … не одна, – тихий голос звучал как из другого мира.

Эмьюз затаила дыхание. В плотном луче Орина поблескивали потревоженные пылинки. Свет мигнул, вырезая из пустоты слабый силуэт. Незнакомая фигура приобретала очертания, но оставалась нечеткой. Прозрачный мальчишка, вытканный из света, шел Тени навстречу.

– Я всегда с тобой. Ты в моих мыслях.

– Сириус? – пролепетала Эмьюз.

– Малькольм, – улыбнулся парень. – Сириус – прозвище. Теперь ты знаешь мое имя. Запомни его, но не произноси. Пусть я буду Сириусом для тебя. Не бойся, ничего страшного не случится. Для всех пришло время узнать эту часть правды. Джулиус справится, я помогу ему.

– Кто ты? – Тень протянула руку, но пальцы не ощутили ничего.

– Сейчас не важно. Я есть, и этого довольно, – покачал головой Сириус. – Наши жизни связаны. Если погибнешь ты, умру и я, Эмьюз. Учись всему, чему тебя станут учить, и чему не станут. Чем больше ты узнаешь, тем ближе мы будем. Время на исходе, мне пора. Не возвращайся сюда. Слишком рискованно.

– Мы… еще встретимся?

Но парень растворился в бело-голубом сиянии, оставив в душе теплый след, так похожий на «да».

Снова пролом в стене, неровный и узкий. Голоса молчали. Дверь выпустила девочку к взволнованным подругам и, не прощаясь, пропала. Кладка разгладилась, но память сохранила силуэт в столбе света. Зан, Робин и Лют нещадно тормошили девочку, желая узнать подробности. Однако Эмьюз на вопросы отвечала одной фразой: «Все будет хорошо».

* * *

Клаус пришел в себя в густом полумраке. Не было времени задаваться вопросом, как он оказался в своей постели. На трехногом табурете рядом с кроватью обнаружилась статуэтка из иссиня-черного камня. Горделивая птица стояла, выпятив грудь и высоко подняв носатую голову. Почти как живой ворон со сложенными крыльями, перышко к перышку, отливал стальным блеском. Но не это сейчас тревожило и занимало мысли.

Мальчишка подскочил и вышел в коридор. Ноги сами несли его вперед. Без стука Клаус распахнул дверь в комнату Карла. Отчего-то он был уверен, что тот не спит, и не ошибся. Карл стоял у окна. В воздухе отчетливо пахло сигаретным дымом. Неожиданный визит обескуражил. Привычная обреченность в глазах Карла сегодня ранила. Тот хотел начать разговор, к которому явно готовился, но Клаус приложил палец к губам. Секунды утекали вместе с решимостью. Желая разрубить тугой узел одним махом, мальчишка не стал подбирать слова:

– Папа… прости меня, – голос дрогнул. – Прости за все. Я был скотом.