Стальной ворон

Тень обернулась. Росарио и Сэр Джулиус шли рядом, увлекаемые шумной толпой вниз по склону. «Наверняка тетка думает, будто я последую за ними», – промелькнуло в голове. – «Ну уж нет. Пусть поговорят без меня».

– Значит, «немножко храбрости»? – весело спросила Эмьюз.

– Тебе если совсем немножко, – рассмеялся Боббертиджис.

Глава 13. Одинокий воин

Давно известно, что работать как карлики не способен ни один человек, а уж отдыхать как они и подавно. Задорные скрипочки задавали тон празднику, а коротышки плясали и плясали. Молодые, старые… все отдавались неудержимому веселью. Зашло солнце, а бархатное небо расцвело яркими звездами, но оркестр не смолкал.

Зажглись разноцветные круглые фонари, превращая происходящее на холме в волшебную сказку, в которой Джулиусу не нашлось места. Коллоу так решил сам. Карлики то и дело звали его выпить вина или изловить вертлявого симпатягу-поросенка, припасенного для потешного конкурса, только Джулс не поддавался на уговоры. Он чувствовал себя лишним там, где властвовала искренняя радость. Слишком большим и усталым для волшебной сказки.

Сэр Коллоу сидел на мягкой траве, подпирая спиной не успевший остыть камень древнего святилища, и наблюдал, как кружатся в танце пестрые пары.

– Ты непростительно мрачен, – сообщил Сириус, вытесняя внутренний голос.

– Во-первых, я работаю, – резонно возразил Джулс. – Мои глазки упорно прочесывают территорию, если кто-то попытается «испортить праздник», я узнаю об этом первым. Во-вторых, приглядываю за Марией и девочкой. А в-третьих, как-то мне муторно.

– Из-за чего, позволь узнать? – ехидно отозвался мальчишка. – Вокруг любовь, а ты изображаешь сушеную поганку.

– Вот потому и… Я не изображаю поганку!

– Гнетет чужое счастье? – прямо спросил Сириус.

– Точнее не скажешь, – согласился он.

– Причина проста. Нагородил себе слишком много заслонов, нарисовал слишком много границ, а большая часть того, что тебе по-настоящему нравится, осталась там, в зоне отчуждения.

Джулиус с легкостью представил привычного собеседника.

– Не только. – Коллоу болезненно поморщился. – Скоро мне предстоит сделать очень тяжелый выбор. Я к нему не готов. В принципе не знаю, как можно подготовиться к предательству.

– Не понимаю, – предупредил Сириус.

– Когда сначала посылаешь на опасное задание, потом получаешь отличный результат и бросаешь умирать… это самое настоящее предательство, даже если так предписывает устав, – он судорожно выдохнул. – А если в главной роли близкий человек: девочка, выросшая на твоих глазах… Выть хочется.

– Подробнее, наверное, не стоит, – оборвал мальчишка. – Не здесь, не сейчас.

– Ты ничем не поможешь, – фыркнул Джулс. – Советы я и сам давать мастак. Здесь нужен тот, кто сможет действовать, развяжет мне руки. Я имел неосторожность обратиться с просьбой к «вышестоящему начальству» об исключении для нее. Получил справедливый отказ. Теперь все мои телодвижения в том направлении контролируются.

– А давно все плохо? – полюбопытствовал Сириус.

– Давно, – подтвердил тот. – Скоро выйдет последний срок.

– Тогда чего спохватился только сейчас?

– Место, в котором застряла Тень слишком опасное, и время там течет быстрее, чем здесь, – принялся пояснять Коллоу. – Первую стыковку Наблюдатели пропустили. Все понимают, что дождаться второй в тех условиях почти невозможно. Но я продолжаю верить. Потому что если Тень не справится, ей придется освободить от себя Призму.

– Ничего так формулировочка, – мальчишка присвистнул.

– Как ни назови, – отмахнулся он. – В нашем случае устав четко регламентирует порядок действий. Тени могут просить друг у друга помощи, но она-то далеко. Очереди из добровольцев рискнуть жизнью я не наблюдаю. Принуждать, сам понимаешь, мне открытым текстом не позволено. Не исключено, что девочки уже нет в живых. Нам с Корникс в принципе не положено бросать этот мир. Пара той Тени привязан долгом.

– Скверно…

Огоньки и шальное веселье больше не отвлекали. Проблема черной кляксой застилала разум. Сэр Коллоу спрятал лицо в ладони. Вспомнилась Никс, обрушившая свой бессильный гнев на него. Конечно, Тень считает, что единственный правильный выход – наплевать на запрет и рискнуть всем. Спасти ее драгоценное дитя, поступившись планами. Только Корникс и понятия не имеет, что поставлено на кон. Разменять судьбу Ордена на одну жизнь? Едва ли. Сколько страшных, грязных слов наговорила Никс, прежде чем хлопнуть дверью. Самое отвратительное, что она по большей части права. Объяснения бездействию могут быть самые разные: долг, великие цели, приказ, что угодно. Но факт остается фактом.

Сириус предусмотрительно молчал. Правда, к живому сердцу подкрадывалось теплое ощущение, что решение непременно найдется, да такое, что Джулиус вернет уважение своей пары и даже Марии.

– Не надо так явно думать о хорошем, – улыбнулся он.

– Не было уверенности, что почувствуешь, – признался мальчишка. – Но раз все получилось… Ничего не замечаешь?

– Нет. – Джулс поднял голову и осмотрелся.