Стальные перья

– Меня, – подтвердил парнишка, приосанившись. – Правда, не думал, что так быстро проверить доведется.

– Что проверить? – не поняла Аэлло.

– Да что старый ворон накаркал, – как-то неохотно пояснил парнишка. – Мол, под водой могу дышать и все такое.

– И вправду можешь? – хлопая мокрыми ресницами, спросила Аэлло.

– Могу, выходит, – хмуро подтвердил парень.

Но тут же взгляд его серых глаз стал пытливым.

– А ты откуда знаешь, что меня маг топил? – спросил он Аэлло. – Что-то я тебя не припомню. Не из наших ты. Да в Лесостепье таких и не водится.

Он протянул руку, отвел мокрый белокурый локон от лица гарпии, вглядываясь в глаза.

– Ух ты! – вырвалось у него. – У тебя глаза все отражают, мать моя баба! Прямо как зеркало, такое знаешь, блюдо в кованой раме! В горнице Околины есть, на стене. Игнат рассказывал! Сам-то я не видел…

Парень нахмурился, но Аэлло не слушала. Она уставилась на свой белоснежный локон на пальцах парнишки, и заахала, зацокала языком:

– Ты видел?! Нет, ты видел?! Вихрь знает что, это просто вихрь знает что! Ну что мне стоило призвать ульв на помощь?! Ведь они отмыли волосы, отмыли, понимаешь?

Юная гарпия даже всплеснула ладонями, радостно хохоча.

– М-да, бабы, – задумчиво проговорил парень, и тут же торопливо исправился: – я хотел сказать девки. То есть, тьфу, черт, девы! Только что чуть не утонула, а радуется не тому, что спаслась, а что голова чистая!

– Ой, и вправду!

Аэлло ослепительно улыбнулась, явив два ряда жемчужных зубок. На щеках задорно заиграли ямочки.

– Спасибо! Ты меня спас! Семко, да? Спасибо тебе, Семко! – протараторила она с чувством.

Парнишка скупо кивнул, с трудом сдерживая радость от похвалы, но тут же снова нахмурился и сделался серьезным. Правда, на этот раз стать совсем уж серьезным не удалось. Все же снова спросил, хмуря брови:

– Так откуда знаешь, что меня маг топил? Что-то я тебя не припомню!

Аэлло уверенно ответила:

– Так я с женщинами стояла, которые белье стирали, как раз возле ивы, что ветви почти в воду свесила. Ох и голосили они, когда тебя топили!

С пренебрежительным видом Семко махнул рукой, мол, женщины, что с них возьмешь, но Аэлло, похоже, поверил.

Почесав бритую макушку, оглядел распластанные по земле крылья и присвистнул.

Осторожно, прежде заглянув в зеркальные глаза юной гарпии, и убедившись, что она не против, Семко протянул руку и провел пальцем по серым перьям. Крылья все еще неприятно тяжелые, влажные, но лицо юного сагата словно засветилось изнутри.

– Гляди ты, – пробормотал он. – Мягкие… теплые… как будто птицу гладишь.

Пальцы спустились к стальным маховым перьям. Аэлло вздрогнула и Семко поспешно убрал руку.

– А ты кто такая? – спросил он, разглядывая Аэлло. Взгляд скользнул по успевшей высохнуть белокурой макушке, тонким рукам, выглядывающим из коротких рукавов платья. – Уж не чудесная ли калавинка? Из тех, что живут в райских садах, и спускаются в мир, чтобы петь судьбоносные песни героям, а недостойных зачаровывать своим дивным голосом?

– Я совсем не умею петь, – поспешно заверила его Аэлло.

Но парень, не слушая ее, продолжал:

– Согласно преданий, у калавинок прекрасные девичьи лица и птичьи лапы…

Бросив взгляд на аккуратные маленькие ступни, которые отличаются от человеческих разве что чистотой да чуть более длинными, но все же аккуратной формы, голубоватыми ногтями, Семко поднял взгляд выше.

– А еще калавинки на богомольнях малюются полногрудыми…

Возникла неловкая пауза, после которой парень задумчиво почесал макушку.

– Э-э, – протянул он. – Ты, пожалуй, не она… Не калавинка.

Аэлло уязвленно обтянула мокрую ткань платья.

– Да, – подтвердила она, – удивительная наблюдательность. Я – не она. Не калавинка эта ваша.

– А кто тогда? – резонно спросил парень.

Аэлло величественно приосанилась, выпрямляясь, подняла крылья и, складывая их крест-накрест, изрекла:

– Я – сестра ветра.

Семко задумчиво почесал макушку, недоуменно кривя губы.

– Не знал, что у ветра есть сестра, – сказал он после небольшой паузы.

– Есть, – заверила его Аэлло. – И не одна. Нас много. Но живем мы далеко отсюда. Я из северных сестер, что живут на Строфадских островах. Это над Жемчужным морем, – добавила она, отметив, что название это ни о чем не говорит парнишке.

– Понятно, – сказал он, хоть на лице по-прежнему отражалось недоумение.

– Значит, маг не соврал, – решила перевести тему разговора Аэлло. – И ты можешь дышать под водой, и смерть от утопления тебе не грозит?

– Вроде как могу, – согласился парень.

– Странно это, – задумчиво сказала юная гарпия.

– Что – странно? – не понял парень.

– Маг этот странный. Очень подозрительный. И он, и его эта магия.

– Подозрительный, да, – подтвердил Семко, кивая. – Я решил за ним проследить. Смотрю, а тут ты – сунулась без спроса. Я хорошо разглядел: ты только к терему его прикоснулась, а тот как дернется – тебя назад отбросило. Вижу, не выныриваешь. Понял, что оглушило. И за тобой прыгнул.

– Спасибо, – еще раз поблагодарила Аэлло, ежась. – Я в самом деле отчего-то пошевелиться не могла. Плохая магия, – добавила она глубокомысленно, и Семко не стал с ней спорить.

– Значит, здесь живет маг?