Становление Героя Щита 10 (ЛП)

Нет, вряд ли, иначе они стоили бы дорого с самого начала.

— Когда начался ажиотаж?

— Разговоры про Сеавет и Рулорону начались примерно месяц назад. О да.

Месяц… на тот момент я был в мире Кидзуны. Если сделать поправки на разницу в течении времени, получается, все началось после победы над Лингуем.

— …Так это мы во всем виноваты?

Герой Щита возглавил армию альянса, победившую Лингуя, разрушителя королевств.

А правая рука Щита — рабыня Рафталия — родилась в Рулороне.

Конечно, как только Щит пропал без вести, преследуя врага, все внимание мгновенно переключилось на рабов.

Народу не особо известно, кто такая Рафталия, поэтому они ориентировались только на два факта: «выходец из Рулороны» и «получеловек». Возможно, это я уже лишнего додумал, но в принципе все сходится.

— Вы достойны вашей славы, Герой Щита-сама. О да.

— Значит, я угадал?..

— Мы можем лишь предполагать, но считаем такую возможность весьма вероятной.

Черт, вот уж не подумал, что героические свершения мне аукнутся…

— Однако я помню, что все началось с того, что некий купец предложил за них крупную сумму. Постепенно сплетни о Герое-саме приковали всеобщее внимание к рабам из Рулороны, а затем ажиотаж стал самостоятельным. Люди начали скупать за огромные деньги любых полулюдей из Рулороны, причем не всегда на самом деле родившихся там. О да.

Стало быть, сейчас уже бывает не совсем ясно, действительно ли рабы, которыми торгуют на рынке, родились в Рулороне.

Подобное может происходить не только с рабами. Вся эта история вообще напоминает мне принцип, по которому на фондовых рынках раздуваются пузыри.

А они со временем лопаются… японская иена — живой тому пример[2].

В один прекрасный день иена вдруг начала расти в цене.

Все начали ее скупать. От этого рост цены на иену стал ажиотажным.

Кто-то, конечно, продавал, но покупателей было гораздо больше. Вот иена и росла в цене…

И односельчане Рафталии мне сейчас эту иену очень сильно напоминают.

— Но ведь рабов-полулюдей как грязи. Как мошенники еще не сбили цену, торгуя фальшивыми Рулоронцами?

— Очень верное замечание. Именно поэтому от рабов требуют говорить на языке Мелромарка и диалекте Сеавета.

И что мешает обучить рабов и тому, и другому?

Хотя… слова, которые ты слышишь вокруг себя в детстве, въедаются очень крепко.

Скажем, был у меня один знакомый, который говорил на диалекте, но свято верил, что пользуется стандартным языком.

Так что те, кто в этом разбираются, быстро все поймут.

Наверное отчасти поэтому высокая цена и держится.

Все-таки ограничение в одну деревню довольно жесткое.

— О нет… — Рафталия отступила на несколько шагов и чуть не упала в обморок.

Я успел ее придержать.

— …И? Денег, которые я выделил, хватит?

— Если честно, я сомневаюсь. О да.

— Уже скоро начнется тайный аукцион по продаже рабов. Вам следовало бы собственными глазами увидеть его, Герой-сама. О да.

Да что тут происходит, если даже работорговцы не могут их выкупить?

А ведь мне казалось, этим заведением заправляют довольно богатые люди.

— Уа-а-а-а… — протянула Лисия.

— Короче, давайте поглядим.

— Тогда попрошу за мной…

Мы накинули плащи и, следом за работорговцами, вышли на улицы вечернего Зельтбуля.

Мы шли переулками мимо каких-то магазинов и скоро добрались до трактира.

Работорговец обратился к трактирщику:

— Мне бутылочку «Гуднайт Вайнри».

Трактирщик насупил брови и бросил взгляд на нас.

— Желаете к нему чего-нибудь?

— «Луз Виннер Мани», пожалуйста. О да.

Трактирщик открыл перегородку и проводил нас к дальней двери.

За которой мы увидели… лестницу вниз.

Это были некие пароли, что ли?

В конце концов мы пришли в какой-то подземный зал, где нас усадили на места для почетных гостей.

— Сегодня собрание здесь. О да.

— П-понятно…

Тут какая-то арена для нелегальных поединков?.. Выглядит это место так, словно тут сейчас будут оперу исполнять.

У меня ощущение, что я попал в концертный зал, где должен выступать популярный певец.

— Для начала, Герой-сама, вам следует ознакомиться с тем, как подавать сигналы во время покупок на аукционе.

У-у, во я попал.

Работорговец объяснил мне, как с помощью руки называть цену.

К тому времени, как он разъяснил обозначения для повышения ставки на медную, серебряную или золотую монеты, а также жесты, показывающие повышение ставки в 2, 5 и 10 раз, аукцион как раз начался.

На сцене появились люди, полулюди и зверолюди самых разных рас.

Дети, взрослые, старики, мужчины, женщины. Выбор предлагался богатый, причем к каждому рабу прилагалась подробная родословная.

И не менее подробное описание места рождения, Уровня, познаний в магии и так далее.

— Представляем вашему вниманию этого раба. В десяти битвах в колизее он одержал семь побед…

В свете софитов оказался раб довольно крепкого телосложения.

— В колизее… он что, наемник?

Не знаю, что думать по поводу его успехов. Наверное, за него будут дороже просить.

— О да. Отъявленных должников продают в рабство, чтобы они сражались в колизее.

— О как…

Я посмотрел на Рафталию.

Она внимательно вглядывалась в рабов на сцене.

— А теперь — гвоздь сегодняшней программы! Раб-получеловек из Рулороны!

Вспыхнул свет.