Старикам – вечно восходящее солнце

– Помаленьку! – откликнулся Александр Иванович и старики обнялись.

– Говорят, ты весь в работе. Пашешь с утра до вечера с Митричем? А? Миллион хочешь заработать?

– Какой миллион? Где пашу? Митрич с переломленными рёбрами дома валяется, а я еле ноги передвигаю с палкой…

– А что так с Митричем? Упал где?

– Да какой там упал…

Александр Иванович махнул рукой.

– Ты-то как?

– Так, погоди. Где у нас тут лавочка? Пойдём-ка присядем!

Тимофей Сергеевич взял Александра Ивановича под руку и повёл в сторону узкой скамейки под большой придорожной вишней.

– Что, новенькие были? – спросил Тимофей Сергеевич.

– А ты откуда знаешь, что новенькие есть?

– А я мёдом торгую.

– А с Кабаном у тебя как?

– А никак.

– Как это?

– А вот как: он меня не знает, а я его! – Тимофей Сергеевич клокочуще захохотал.

– А эти, значит, тебя нашли?

Тимофей Сергеевич сразу погрустнел.

– А эти нашли, – согласился он.

– Ну и как теперь?

– А что тут сделаешь? Плати и будь здоров! Как сейчас говорят, голосуй или проиграешь… А ты как?

– А мы плохо…

– А дальше как будете?

– Так это если будем…

– Так надо же что-то делать! Митрич мужик мозговатый, что-нибудь придумает!

– Он придумал, но нам водителя найти надо, а я, дурак старый, не могу!

– Ну ты чего? Раньше времени-то себя не хорони!

– Можно раньше, можно позже, итог мне не нравится.

– Что, вообще никого нет?

Александр Иванович вздохнул.

– Да нет, почему же. Есть один на примете.

– Ну?

– Костик ленкин.

Тимофей Сергеевич сощурил глаза и посмотрел на небо.

– Помню, помню… Пьёт не в меру, но парень неплохой. Бабу бы ему похозяйственнее, нормальным бы мужиком был бы. А с его Ленкой каши не сваришь!

– Да Ленка-то чего сделает!

– Ну ты, брат, зря! Не всякую бабу в дом пускать можно! Ну с тобой-то понятно, у тебя Машка была, царство ей небесное, ты и жил у неё, как у Христа за пазухой!

– А Ленка-то чем плоха?

– Как чем плоха? Кто на людях сказывал, что муж больше жрёт, чем приносит? Кто ему истерики закатывал? Вспомни, на весь город собака разбрехала, что мужа домой не пустила, когда у него с работой не сладилось? Какой мужик это выдержит?

Александр Иванович чутко вслушивался в слова собеседника. Тимофей Сергеевич, конечно, грубоват, но проследить его мысль труда не составляло.

– Представляешь, твоя Маня бы себя так повела? – не унимался Тимофей Сергеевич. – Она у тебя деньги когда-нибудь отбирала?

– Да зачем ей? Я и сам всё отдавал до копейки.

– А Костик, что? Не отдавал что ли?

– Не знаю я!

– Отдавал всё! Ежу понятно, что он ради неё всё делал, что мог! Дура она! Жизнь так человека проверяет: пошлёт какое-нибудь испытание и смотрит: вытерпит человек, сдюжит, своих не предаст – вознаградит. Пойдёшь во все тяжкие, предашь – будешь в грязи копаться, как червяк в навозе, до конца дней своих! Что, не так скажешь?

– Да Ленка-то в чём виновата?

– Дура она, вот в чём она виновата!

– Не пойму я тебя Сергеич!

– Да что тут понимать, Александр Иваныч! Ну сам посуди: она ведь его любит?

– Ну, любит, наверное…

– Не-ет! – тут Тимофей Сергеевич погрозил пальцем. – Тут, я тебе скажу, дело, как мой отец говаривал, принсипа. Любишь – будь с человеком до конца, до смерти будь с ним. А не любишь – бросай всё и уходи! А она как сделала?

Александр Иванович вздохнул.

Тимофей Сергеевич уже вошёл в раж и, вовсю махая руками, объяснял:

– Она его любит, а из дому выгнала! А ведь ещё дочь у них! Ну и о чём она думала? О муже? О дочери? О себе? Нет! Гордыня в ней взыграла! И гордыня взяла верх над любовью! А была бы жива твоя Маня, она бы тебе сейчас сказала бы, что гордыня – страшный грех!

В завершении своей речи он перекрестился и выдохнул.

– Не зря тебя в председатели колхоза чуть не выдвинули, – спокойно сказал Александр Иванович.

Тимофей Сергеевич сначала захохотал, а потом бурно закашлял.

– Скажешь тоже! Тебе-то за Маней хорошо было!

– Твоя правда, Сергеич!

– Ладно, засиделись мы! Давай двигать! Ты куда шёл?

– За хлебом.

– А, ну тебе туда. А мне в другую сторону! Не поминай лихом!

– Свидимся ещё, Сергеич!

Старики пожали друг другу руки, обнялись.

– Не падай духом, Александр Иваныч! Всё образуется!

– Спасибо, поддержал!

Александр Иванович медленно побрёл на другую сторону улицы.

Что-то было в словах Тимофея Сергеевича. И весь путь до хлебзавода Александр Иванович обдумывал всё то, что услышал от старого приятеля. Вроде бы цинично, даже немного грязно, он разобрал семейные неурядицы Лены и Костика, но – и никуда от этого не денешься – по-настоящему жизненно. Как-то всё это надо было использовать.

Александр Иванович стал чувствовать, что появился шанс уговорить упёртого Костика. Или нет, не уговорить, но добиться от него так нужных сейчас водительских услуг.

Но это всё потом.

А сейчас Александр Иванович купил буханку белого хлеба, бутылочку минералочки и медленно побрёл обратно, по тем же самым узким прямым улочкам.