Старший брат царя. Книга 2

— Ты все сказал? — удивительно спокойно спросил Юрша. — Тогда ответь: прислал бы сюда царь столько войска, если бы тут был просто Кудеяр, не Юрий Васильевич?.. Молчишь? Значит, понимаешь, что не прислал бы. Атаманов много на Руси, а государь гоняется за одним Юрием Васильевичем. Дорогой Неждан! Хоть ты и обозвал меня и предателем и трусом, но сердца на тебя не имею, сам ты не веришь своим словам. Знаешь, что напугать меня трудно. Я страшусь пытки, но иду на нее ради спасения тысяч ватажников и их жен. Конечно, когда подойдут наши, мы разгромим воеводу Нарышкина. Но тем самым насторожим царя Ивана, покажем ему нашу силу. И вот тогда царь будет готов заключить мир с кем угодно — с Польшей, с Литвой, с Девлет-Гиреем! Отдаст искони русские города, чтобы высвободить свои полки и бросить их против своего старшего брата! Сюда придут тысячи, десятки тысяч воев. Весь этот край будет выжжен, вытоптан, залит кровью! Вот этого я действительно боюсь. Вот это будет настоящее предательство обездоленных, которые бегут сюда от своих угнетателей!.. Молчишь?.. Я не верю, что ты уснул, а вот мне нужно уснуть, набраться силы, чтобы завтра... нет, уж сегодня смело смотреть в глаза этому лицедею Мокруше... и Мирону из Разбойного... Нужно уснуть... — Юрша несколько раз глубоко вздохнул, так он всегда делал, когда требовалось освободиться от дум, и скоро уснул.

Проснулся, он оттого что его крепко схватили за руки и ноги, прижали к земле. Открыл глаза и не поверил, показалось, что видит сон — из сумрака над ним склонились лица его ватажников! Из его ножен вытащили саблю, из-за пояса взяли нож, распутывали веревку, собирались вязать. Он наблюдал, не оказывая никакого сопротивления. Позволил поднять себя и поставить на ноги. Как можно спокойнее спросил:

— Что вам надобно, ребята?

Ответил Неждан:

— Хотим тебя спасти, князь.

— Спасти?! Каким образом?

— Увезем...

— Вон что! Гора с плеч! Мне почудилось, что золотые ефимки прельстили и тебя, Неждан.

— Ефимки ты воеводе Нарышкину даришь. Вяжите!

— Подождите! Слушай, Неждан, ну увезете вы меня. А потом что будете со мной делать? На цепь меня не посадите, а так ведь я все равно уйду. Я никогда не изменял своему слову...

— Со временем ты поймешь, князь, что принял худое решение. На кругу не одобрят тебя. Вот я и...

— Согласен, на кругу поступят иначе — повесят меня, и все. Отпустите руки, ребята. Оружия у меня нет, бежать некуда. Вот так. Ну и что все-таки ты со мной собираешься делать? Круг будет не скоро.

— Увезу тебя, князь, от греха подальше. Согласись, ведь не раз мы спасали тебя от рук палача.

— Тоже верно. Ты меня увезешь. Рассерженный Нарышкин посадит на колья еще с десяток баб и ребятишек, выловит и прикончит еще с сотню мужиков... Впрочем, тебе чужой крови не жалко.

— Напрасно ты так, князь! Тебя увезем, а ватажников встретим, я с ними вернусь и потреплем воеводу.

— Да, он тебя ждать будет! Вот что я скажу, Неждан. Спору нет, ты хороший доглядчик, но плохой вой. Меня атаманом поставил круг, только он может меня снять. А ты своей волей хочешь меня отстранить. Если так поступать другие станут, победы никогда не будет!

— Я не отстраняю, я удерживаю тебя от дурости!

— В чем мой поступок дурной? Что я хочу спасти невинных баб и детей?! Жен моих товарищей, ватажников. Наконец, я избавлю от смерти не одну сотню русских людей! И чем? На кон поставлю одну свою жизнь! Нет, по-твоему, Неждан, не будет. Я еще большой атаман, Кудеяр. Эй, подать мою саблю и нож!

Неждан рванулся:

— Не давай! Он...

Неждана схватили ватажники. Юрша принял саблю и сказал:

— Ты, Неждан, поднял на меня руку, но я не стану наказывать тебя. Вы, ребята, поняли, почему мы поссорились с Не- жданом? Отпустите его. Царь Иван приказал убивать ватажников, их жен и детей до тех пор, пока не поймают Кудеяра. Уже погибли сотни людей, сотни еще погибнут. Если мы перебьем этих воев, царь пришлет еще в десять, в сто раз больше. За ватажниками будут гоняться и убивать. Поля порастут бурьяном, люди озвереют. Они сами поймают виновника своего горя — Кудеяра и выдадут его царю. Я не хочу, чтобы так случилось. Кудеяр пойдет и сам сдастся. Так вот, Неждан, на меня обижаться не нужно. Каюсь, Неждан, к стыду своему, я многажды поддавался уговору, шел против самого себя, и каждый раз получалось худо. Вот: Гурьян, Сургун да и ты уговорили меня на большой поход. Противился я, но сломался, начал думать об этом, готовить себя и людей. Однако во время осады Лебедяни убедился — большой поход разольется половодьем крови. Сейчас в другом убежден — единственный путь Кудеярова братства в казачестве. Понимаю, что братство расколется, часть уйдет в леса, этого миновать нельзя. Ты хорошо знаешь, что и сейчас многие ватаги на разбойные смахивают. Мне не удалось увидеть кудеяровцев казаками, это большое дело придется доводить тебе, Демьяну, другим без меня. При мне государь не даст вам покоя. Я сдаюсь, чтоб принести пользу делу, сохранить, может быть, тысячи жизней!

— Значит, Юрий Васильевич, это твое окончательное решение?

— Да. Окончательное и бесповоротное.