Ставка на любовь

Я засмеялась. Громко и так неожиданно, что сама испугалась. Умолкла, привыкла к тому, что снова могу управлять собой. Дрогнули руки в цепях. Я покачала головой, переступила с ноги на ногу, прислушалась к ощущениям внутри усмехнулась. Сила пробудилась снова. Расползаясь от кончиков пальцев все выше и выше, заставляя дышать тяжелее, делая зрение острее с каждой секундой.

Присмотревшись, увидела напротив себя стену с выщербленной на ней надписью: “Тьма уйдет из меня лишь для того, чтобы сделать сильнее брата”. Несколько секунд я не дышала – меня накрыло осознанием того, сколько темневиков погибло, пройдя через эту камеру. Много. Я чувствовала это, знала наверняка. Их боль оставалась здесь, а стены были пропитаны их тайными страхами.

Тогда, именно в тот миг понимания, я возненавидела короля и всех его приспешников каждой частичкой своей души. Тогда я поняла, что, даже если бы проклятье перестало висеть над родом Блейдов, не смогла бы уже остаться безучастной к этой войне длиной в четверть века, когда убивали людей лишь за то, что они получили темную силу. Лишь за то, что король видел в них угрозу для своей власти.

– Найду, – пообещала я тьме, обнимающей тело, согревающей не хуже ватного одеяла. – Отомщу…

***

Не знаю, сколько простояла в камере, глядя на надпись неизвестного, давно почившего темневика, но, когда за дверью раздались шаги, встрепенулась. Приняв позу мученицы, я уставилась в пол, как это было, когда меня привели. И стала ждать.

Капрал, уже знакомый мне по повелительному: “За мной”, вошел и отстегнул от стены. На этот раз молча. Уставился на меня странно, не моргая, и замер.

Я тоже стояла несколько секунд, притворяясь обездвиженной. Выходила своеобразная игра: кто первый подаст признаки жизни, тот проиграл. Или выиграл?

– Эй, – не утерпела я, – ты чего?

– Следуйте за мной, госпожа, – безэмоционально ответил капрал. Развернувшись, он пошел к выходу, не оборачиваясь на свою пленницу.

Я пошевелила пальцами на руках – в них отозвалась сила. Мне нужно было лишь взмахнуть кистью… Но капрал вышел из камеры, забыв ее запереть, и пошел куда-то по коридору.

Что-то точно было не так. Совсем не так, как требовал от него командант…

И я побежала за своим конвоиром. Еле догнала. Где это видано, чтоб пленница, тяжело дыша, спешила за пленителем?! Куда король смотрит? Распустил здесь всех…

– Сюда, – бесцветно проговорил капрал, останавливаясь у стены и указывая на оную.

Тут я всерьез забеспокоилась за голову вояки. Его кто-то сильно ударил, кажется. Несколько раз. И все по голове.

– Куда? – спросила чисто из вредного женского любопытства.

Капрал дернулся, скривился, но снова стал безучастным. Сделал шаг вперед, вытянул руку и надавил на чуть выпирающий вперед камешек. В стене открылся проход.

– Сюда, – на этот раз голос капрала стал хриплым, и мне стало очевидно, что он борется с наложенным на него заклятием подчинения. Вот только кто его околдовал? Друг или враг отправил за мной?..

– Софи! – словно в ответ на невысказанные вопросы, из открывшейся в стене ниши услышала собственного мужа! – Сюда, скорее. Он вот-вот очнется! Софи!

Я буквально вбежала внутрь, и каменная кладка за мной беззвучно вернулась на место, оставляя капрала снаружи. Еще не успев остановиться, я влетела в горячие объятия Джеймса. Он, окруженный тремя едва горящими светляками, стиснул меня так, что ребра едва не затрещали.

– Софи, – шепнул в ухо, тут же отстраняясь и начиная ощупывать меня с головы до ног, – что они сделали? Навредили? Пытали? Ранили? Почему ты молчишь?!

Он выпрямился напротив, схватив меня за плечи, направил светляков на меня. И увидел наконец, как я плачу.

Я не могла сдержаться. Смотрела на него – живого, встревоженного, родного – и даже не пыталась скрыть своих чувств.

– Ты что? – Он крепче сжал мои плечи. – Скажи мне все. Я помогу, Софи, клянусь. Я пойму все, знаешь?

Подняв руки, обхватила его лицо ладонями и кивнула:

– Знаю.

– Тебе сделали больно?

– Нет.

– Но тогда…

– Ты жив. Я думала… Это, оказывается, мой самый большой страх, представляешь? – Я шмыгнула носом. – А ты пришел.

Теперь замолчал он. Несколько мгновений мы просто смотрели друг на друга, потому что слова кончились. А потом за стеной громыхнуло, и Джеймс вскинулся, хватая меня за руку и уводя прочь с криком:

– Очнулся, гугорот его задери!

После нескольких минут бега по коридору Джеймс всё-таки вывел нас в небольшую светлую комнатку, стены которой были обиты темным бархатом. И стоило оказаться внутри, как проем за нами закрылся, превращаясь в стену.

– Снова тайник, – проговорила я удивлённо, оглядываясь на… Теперь уже камин.

– Это иллюзия, – ответил муж, отпуская мою руку и прижимая ее к своему животу. – Гугорот, ну и беготня! Надеюсь, мы успели.

Он тяжело, надсадно дышал. Кроме того, теперь, при мягком свете магических лампад, я ясно увидела, насколько муж бледен.

– Ты ранен, – выдохнула, делая шаг навстречу и замирая. Запах ударил в нос. Приторно сладкий, дурманящий.

Джеймс поднял на меня глаза и виновато улыбнулся, неуверенно заявляя:

– Все хорошо.

Я покачала головой.