Стеклянный дом

Еще несколько шагов, и сквозь деревья уже проглядывает крыша Уайлдвуда, покрытая красной черепицей. Так странно думать о том, что однажды Поппи унаследует этот дом. И правильно. Несмотря на косметический ремонт и смену имени, он все равно останется Фокскотом. Так же как Хелен останется Герой. (Те же злые, нервные пальцы, что некогда разжигали огонь, теперь создают самые изысканные террариумы из всех, что ей доводилось видеть. Миры под стеклом, воплощение утраченного блаженства.) И садовая калитка, хоть и искусно зашпаклеванная, остается все той же ветхой калиткой, через которую Рита когда-то выбралась в лес на рассвете, одетая в неприличный розовый халатик и ботинки, принадлежавшие человеку, который стал любовью всей ее жизни, но с которым она тогда еще не успела познакомиться. От этой мысли перехватывает дыхание.

Когда они подходят ближе, Рита замечает кое-что еще. Копна белых, как молния, волос сверкает и растворяется в колокольчиковой дымке. Фингерс? Следит за ними? Глаза и уши леса. Зеленый человек, хранящий и раскрывающий тайны. Интересно, что еще ему известно.

И в этот момент смутная мысль, не дававшая ей покоя в эти суматошные выходные, обретает более отчетливую форму. Крупная, как дождевая капля, готовая сорваться вниз. Кажется, это первая отчетливая, оформленная мысль с тех пор, как с Ритой произошел несчастный случай.

Щедро смазанная задвижка калитки защелкивается у них за спиной. Они идут через сад по тропинке, вдоль которой растут белые тюльпаны и тоненькие папоротники, поразительно похожие на Этель. Мысли Риты стопорятся. Это ее шанс. Они с Сильви остались наедине. Нужно что-то сказать.

Но они уже выходят на подъездную дорожку, и Сильви останавливается возле машины Тедди, опасно сверкающей, с откинутой крышей.

– Давай, мам. Разве не здорово будет ненадолго сбежать отсюда? Только ты и я? Посмотреть на горизонт?

Рита думает о том, как ее родители погибли на лесной дороге и что Дон водил похожую машину, и говорит:

– Она же крошечная! Я туда не влезу!

Сильви все равно открывает дверь машины. Уверенность, которую дочь излучает в этом лесу, и этот блеск в глазах заставляют Риту доверчиво опуститься на кожаное сиденье. Ее колени едва не упираются в подбородок.

Сильви запрыгивает на водительское сиденье и втыкает ключ в замок зажигания.

– Подожди. – Сейчас. Сейчас самое время. – Я должна тебе кое-что… – Рита сглатывает. Она много лет боялась этого разговора. Она выстроила всю свою жизнь таким образом, чтобы было проще его избегать. – Поскольку я иду на поправку, мне хотелось бы помочь тебе найти эту… эту Джо. Твою биологическую мать.

Сильви бледнеет. Она явно этого не ожидала. Деревья вокруг них приходят в движение. Расступаются.

– Найдутся же какие-нибудь местные легенды, – нервно продолжает Рита, думая о Фингерсе. – Или можно воспользоваться услугами той компании для поиска родственников по ДНК, в которую Кэролайн обращалась несколько недель назад. Судя по всему, там нужно просто провести ватной палочкой по внутренней стороне щеки. – Ее голос угасает. Все звучит как-то неправильно, как она и боялась.

Сильви продолжает молчать. Где-то высоко у них над головами начинает стучать по дереву дятел. Сердце Риты колотится в том же ритме.

– Конечно, я пойму, если ты захочешь заняться этим одна… – добавляет она, теряя уверенность.

Проходит несколько секунд. Дом смотрит на них сверху вниз, моргая двустворчатыми окнами в ожидании.

– Честно? – Зрачки Сильви расширились, глаза стали похожи на две капли чернил. – Если я что-нибудь и усвоила за последние несколько месяцев, мама, так это то, что я целиком и полностью твоя дочь. И больше ничья. Так же как Энни моя. А Поппи – ее. – Она заводит мотор. Машина вздрагивает, а потом начинает рычать.

По старым костям Риты пробегает дрожь. Она в ужасе. Сердце вот-вот разорвется.

– Боже правый.

Сильви медленно выезжает из ворот, не спеша на поворотах. Но когда дорога выравнивается, она разгоняется так, что их обеих вжимает в спинки кресел. Деревья несутся мимо в своем зеленом изобилии. Волосы развеваются на ветру. И Рита смеется и восторженно вскрикивает, потому что ей больше не страшно, совсем не страшно, и они мчатся так быстро, что очень скоро вырываются за край леса. Мгновение, и он – надо же, ты посмотри! – превращается в узкую полоску у них за спиной.

Благодарности