Стеклянный дом

И особенно сильно я чувствую ее сейчас, пока мы с Энни выползаем из морской пены.

– Ты цела? Точно? – Я помогаю ей встать.

Она потрясена. Мы обе оказались не готовы к налетевшей сзади волне. Мы промокли до нитки. Песок в волосах. Песок во рту. Но могло быть и хуже. Я встревоженно оглядываюсь через плечо. Волна откатилась обратно, превратившись в тонкий пенный язычок. Но я чувствую, что где-то в море уже есть ее старшая сестра, пульсирует в темноте, набирает силу и катится к берегу. На ум тут же приходит ждущая нас в доме папка с газетными вырезками, которую моя мать прятала все эти годы. Прямо как эта волна – энергия, бегущая сквозь материю, готовая вырваться наружу.

21

Рита

НУ ВОТ, ОПЯТЬ. Плач, который Рита уже слышала чуть раньше вместе с Робби. Ее сердце начинает биться чаще, отстукивая дробь, как будто ее тело уже знает что-то, чего не знает мозг. Назад дороги нет. Под куполом огромного тиса она останавливается и прислушивается. Ничего. Может, показалось. Поцелуй выбил ее из колеи.

Она, разумеется, оттолкнула Робби. Большая, невзрачная Рита не годится для танцев, но пообжиматься – сойдет! Она добежала до дома, где услышала от Джинни, что Гера еще не вернулась. Можно было предположить, что она у костра, но Рита ее там не видела, когда проходила мимо, а время уже слишком позднее для прогулок в одиночестве. На ум тут же пришел Фингерс. Это все по ее недосмотру. Нельзя было оставлять детей одних с Джинни… Ребра стискивает тревога.

Рита останавливается на развилке: к поленнице или к речке? Налево. Гера обожает эту речку. Рита продолжает путь, ускоряя шаг. Где же она?

Пахнет дождем. Рита складывает руки рупором.

– Гера?

– Я здесь, – доносится ее голос.

Прищурившись, Рита всматривается в темноту. Да, вот она, негодница. Слава богу. Но почему у нее на коленях кукла?

Гера восторженно манит ее к себе.

– Что происходит? – Рита кидается к ней. Младенец? Здесь? Она трогает малышку. Живая. Но лоб холодный, как пластик. – Где ее мать? С девочкой что-то случилось? Господи, давай ее мне. Скорее, скорее.

Малышка крошечная, хрупкая, не старше нескольких недель и почти ничего не весит. Ее пальцы побелели на кончиках, как будто под ногтями скопился холод, а лицо все в укусах насекомых. Рита мягко поглаживает воспаленную щечку, стараясь немного унять зуд. Малышка хнычет, задумчиво глядя на губы Риты, будто ожидая каких-то объяснений, которые помогут понять, что происходит и что ей нужно сделать, чтобы выжить. Рита прячет девочку под кардиган для тепла, укутывая ее шерстяной тканью, как одеялом, и придерживая ее под спину ладонью.

– Гера, что это за…

Гера начинает бормотать. Какие-то небылицы про малышку, оставленную на пне.

– Вот, смотри.

Рита верит ей, только увидев помятую записку, которую Гера достает из кармана. Пакет с детскими вещами. Такая жалкая горстка запасов. Как-то совсем по-диккенсовски.

– Господи. – Она поглаживает малышку по спине подушечкой большого пальца, с облегчением чувствуя, что та постепенно согревается. – Ты уверена, что поблизости никого нет?

Гера качает головой:

– Я искала.

Рита отодвигает кардиган и смотрит в широко раскрытые черно-синие глаза малышки. Ее уязвимость задевает что-то в душе Риты. Словно тянется какая-то мышца, словно открывается вентиль. Даже искусанная и замерзшая, малышка очень красива. Совсем не из тех сморщенных младенцев, что похожи на Уинстона Черчилля. Сейчас она молчит, как будто ей только Риты и не хватало.

– Надо было сразу позвать взрослых, Гера, – с укором говорит она.

– Я боялась, что меня отругают. – Гера не упоминает о том, что дома не было взрослых, кроме Джинни. Рита тоже молчит.

С неба начинают сыпаться крупные капли.

* * *

Джинни дожидается их в холле.

– Наконец-то, Гера! Я же говорила тебе – без глупостей! Ты выставила меня совсем плохой матерью. А Рите пришлось тебя искать под дождем и… – Она умолкает и хмурится, озадаченно уставившись на выпуклость под кардиганом Риты. – Что это?

Рита сглатывает. Она понятия не имеет, как отреагирует Джинни. Молчание затягивается. Вода капает с промокшей одежды на деревянный пол. Малышка начинает извиваться, щекоча ребра Риты и сжимая ткань кардигана в кулачках.

– Там кролик? Олененок? – Джинни хмурится и натянуто смеется, переводя взгляд с Геры на Риту и обратно. – Это нам на ужин? Покажите.

Будто в ответ на ее вопросы малышка начинает тихо хныкать. Джинни вздрагивает, будто от удара током. Гера широко улыбается:

– Я нашла тебе ребенка.

– Нет, – выдыхает Джинни, мотая головой. – Не говори так.

Рита отворачивает край кардигана. Малышка выглядывает, как звереныш из сумки.

– Боже правый. – Джинни прикрывает рот рукой. – Гера, что ты натворила?

* * *