Степь в крови

Самсонов оказался заключенным в сильные объятия и с трудом набрал воздуху в грудь, чтобы не застонать.

– Рад! Рад! Сердечно счастлив лицезреть ваше появление! – не умолкал гость. – Право, восхищению моему не было б предела, но поймите правильно, – незнакомец вдруг понурил голову, – такое событие… такое несчастье омрачило нашу встречу. Ну да ладно, не будем о грустном. Царствие небесное душе покойницы. Вечная память. Но что я вас держу на пороге?! – незнакомец как ни в чем не бывало оживился и, радушно улыбаясь во все красивое белое лицо с орлиным носом, ничуть не смущаясь, жестом пригласил капитана в его собственный кабинет. – Проходите, проходите. Садитесь. Чаю? Кофе? Может быть, коньяк? Что прикажете? Наталья Леонидовна!

– Да! – с придыханием и волнением в голосе отозвалась из гостиной экономка.

– Чаю с ромом! И прикажите никого не пускать. Нас ни для кого нет.

– Как скажете. Сейчас будет сделано, – залепетала Наталья Леонидовна, закрыла дверь и, шурша юбками, поспешила на кухню.

– Ай-яй, у вас был неприятный день, я вижу, особенно вторая его половина. Да? – незнакомец нагнулся над усаженным в кресло капитаном и в упор заглянул ему в глаза.

– Вы кто? – сухо, удерживаясь от гнева и растерянности, спросил Самсонов.

– Я не представился? Простите, забегался, – незнакомец вытянулся во фронт и почти прокричал: – Штабс-капитан Дмитрий Родионович Зетлинг! – и для чего-то, переходя на загадочный шепот, добавил: – Собственной персоной.

– По какому вы вопросу? – Самсонов потерянно оглядел комнату, словно желая удостовериться, нет ли в ней еще кого.

– По какому вопросу? А, собственно, по очень простому, по бескорыстному вопросу. А именно: с какой целью вы давеча отдали приказ перебросить с фронта в глубокий тыл два батальона 14-го полка. Хотя, смею быть в этом уверенным, ясно понимаете, что этот ваш тактический маневр приведет к образованию бреши на одном из самых опасных участков фронта. Смею также спросить, для чего вы это сделали и как намерены отвечать? Товарищ Ленин вас за это по головке не погладит!

– Что? – Самсонов задохся от возмущения и не смог продолжить.

– Я говорю, кому служим, товарищ капитан? Кому служим-то?

– Вон! Вон отсюда! – Самсонов грозно взмахнул ладонью и указал на дверь. – Проходимец. Хам! Наталья Леонидовна! Выставьте его вон, будьте любезны.

В гостиной зашуршали юбки экономки, но, судя по затихшему шелесту и захлопнувшейся двери на кухню, Наталья Леонидовна предпочла предаться благоразумному бегству.

В кабинете наступила тишина. Зетлинг стоял посреди комнаты, важно подбоченясь и широко и приветливо улыбаясь. Самсонов встал с кресла и в растерянности поглядывал на выход, ожидая подмоги.

– Не кипятитесь вы так, капитан. Помилосердствуйте. И без того день трудный выдался, а вы еще в истерику впадаете, – миролюбиво заговорил Зетлинг. – Я же так, без претензий, спросил вас. Думал, вы раскроете свой хитрый тактический замысел или еще что… в общем, суть, конечно же, не в этом.

– А в чем же?

– Суть моего визита к вам очень проста, и ее можно изложить всего в каких-нибудь пяти буквах.

– Что за околесица!

– Обождите. Обождите вы. Посмотрите лучше сюда, а после, если прикажете, я уйду.

– Да уж, будьте любезны.

Самсонов самоуверенно взял из рук Зетлинга блокнотный лист, но, развернув его, побелел, скомкал и спрятал в карман. На листе печатными буквами была выведена следующая надпись: «Кн. Вс. М.».

– Вы от него? – с деловым и нервозным видом спросил Самсонов.

– То-то же, так с вами приятно вести беседу, – Зетлинг улыбнулся. – Нет.

– Но откуда вам известно…

– О! Лишь благодаря вашей неосмотрительности, дорогой Сергей Ильич, лишь благодаря вашей отваге и неизменно сопутствующей ей наивности. Вот, – Зетлинг вынул из кармана лист и подал его капитану. – Ваше письмецо?

Самсонов взял бумагу, но читать не стал. Он признал свое опрометчивое письмо в штаб Донской армии, переданное князю Мещерскому.

– Ну признайтесь!

– Шантажировать меня пришли?

– Глупости какие. Впрочем, если письмо вам еще нужно, забирайте. Мне лично оно без надобности, – Зетлинг состроил презрительную гримасу и отвернулся к окну. – Говоря без обиняков…

– Да уж, пожалуйте.

– Я явился к вам узнать, не передумали ли вы.

– Помилуйте, любезнейший. По-вашему, я идиот? И вы пришли сюда и смеете рассчитывать, что я так вот, сперва прижатый к стенке, а после отпущенный на волю через ваше благородство, разомлею от благодарности и выложу все карты? Вы в своем уме?!

– А вы мне нравитесь.

– А вы мне нет.

– Это только пока.

В кабинете повисла тишина. Зетлинг что-то разглядывал в окне, Самсонов подошел к столу и бегло осмотрел содержимое выдвижных ящиков.

– Вы полагаете, я вор?

– Я полагаю, что вы очень смахиваете на него.

– Вы дерзкий.

– А вы наглый.

– Но довольно! – Зетлинг повернулся лицом к Самсонову. – Не желаете вы говорить, начну я. Князь Мещерский погиб, пробираясь через линию фронта. Умирающим он случайно попал в руки одного моего знакомого, который также шел на юг.

– Офицера?