Стерегущие золото грифы

Энгир так и остался стоять, а журчащая вода омывала его ноги, исходившие все пути в поисках счастья. Там и стоит он по сей день: каменная глыба, очертаниями напоминающая человека, делит пенистый поток водопада надвое. Течение обнимает и ласкает его, и каждое бережное прикосновение воды к камню – это легкие руки Агуны на измученном теле Энгира.

А на дне, там, где воссоединились навек Энгир и Агуна, пазырыкцы впервые нашли то, за чем явились в эти земли издалека. Золотой песок – слезы солнца.

Сквозь время. Сказание об Ак-Кадын

Всадники Укока подняли головы. Самые храбрые остались в седле, цепко держась за поводья беснующихся от ужаса лошадей. Безупречно выученные скакуны ржали, кружили на месте, взрывая копытами голую весеннюю землю. Если седок падал или добровольно спрыгивал с лошади в страхе, животное тут же скакало прочь в степь. Дети и женщины истошно рыдали, сбившись в кучу. И только Старая Шаманка невозмутимо стояла, довольно улыбаясь и приставив ребро ладони ко лбу, чтобы защитить глаза от нестерпимо яркого света. Она глядела в небо и ждала. Ждала того, о чем давно говорили брошенные ею камни.

Оно надвигалось. Из-за огромного расстояния казалось, что все происходит очень медленно, но это наверняка не так. Старая Шаманка была умна и справедливо рассудила: если бы Нечто перемещалось неспешно, они не добрались бы сюда до конца своих жизней. Быстро ли, медленно ли – так или иначе Оно приближалось. Приближался свет. Приближались гул и рокот. Приближалась судьба.

Земля содрогнулась, и Нечто опустилось на землю за рекой. Свет почти погас. Порыв ветра донес запах горелой прошлогодней травы и чего-то неведомого, враждебного. Зайсан ударил пятками в лошадиные бока. Конь взвился, но вперед не пошел. Ни один опытный наездник не смог направить скакуна в ту сторону, где Нечто коснулось земли и замерло.

Зайсан сделал знак рукой. Всадники спешились и, натянув тетиву луков и вложив в них легкие стрелы, осторожной поступью двинулись в глубь степи. Они шли мягко в своих войлочных сапогах с кожаной подбивкой. Это были не просто скотоводы – охотники, следопыты и воины с рождения. Их поступь бесшумна, глаз меток, а рука тверда. Шуршала колеблемая ветром сухая трава. Будь они в лесу, ничто бы не выдало их присутствия, ни одна ветка не хрустнула бы под ногой, но здесь, на Укоке, каждый становился уязвимым: фигуры отчетливо выделялись на ровном плато. Отважные укокские всадники боялись, как никогда прежде.

Следом за ними, уже не так беззвучно, тяжело шла, опираясь на посох, Старая Шаманка. Ветер трепал ленточки, свисавшие с одежды, позвякивал бронзовыми бубенчиками в седых косах. Зайсан резко обернулся и гневно посмотрел на Шаманку. Та улыбнулась. Она знала, что строгость его – напускная. На самом деле он просто волновался за нее. Шаманка выдержала его долгий взгляд и не остановилась. Зайсан вздохнул, смирившись.

Они обошли каменную гряду, которая загораживала обзор, и увидели Нечто. Точнее, сначала ощутили невыносимый жар и задохнулись в клубах дыма и пара. То была высоченная глыба из неизвестного им материала. Будь на небе солнце, оно играло бы бликами на зеркальной поверхности, на которой там и здесь виднелись царапины и вмятины, как от сильного удара чем-то крепким и тяжелым. Уже порядочно стемнело, но Нечто освещали собственные огни. Под его нутром виднелось пятно выжженной земли. В зеве небесной колесницы, как про себя уже успел прозвать ее Зайсан, что-то отодвинулось в сторону, высвобождая яркий белый свет, из которого шагнула темная фигура.

Один из укокцев не выдержал и отпустил натянутую тетиву. В застывшей тишине стрела засвистела, пробивая воздух. Это был суровый шепот неминуемой и мгновенной смерти. Стоящее в пятне света существо подняло руку, и стрела, метившая точно в горло, безжизненно упала на землю. По рядам местных прокатился ропот ужаса.

– Не стреляйте, – тихо попросила Шаманка и вышла вперед.

Зайсан попытался удержать ее, но та покачала головой.

Существа одно за другим выходили из зева диковинной колесницы, легко спрыгивая на землю. Это оказались люди, обычные люди. Высокие, белокожие, темноволосые, черноглазые, с прямыми чертами лица. Одетые в облегающие белые костюмы с множеством блестящих застежек. Среди них были дети. Прибывшие носили короткие стрижки, но по фигурам некоторых из них узнавались женщины, и всадники Укока пораженно разглядывали их слишком облегающую, не скрывающую ноги одежду. Пол коротковолосых детей определить было сложно.

Тот из прибывших, что вышел первым и остановил стрелу, вероятно, был главным. Он сделал своим людям знак ждать, а сам пошел навстречу Шаманке. Когда они сошлись, чужак коснулся ее лица и пристально посмотрел в глаза. Зайсан нервно дернулся, но не сделал ни шага. Их Шаманка была очень искусна в своем деле. Если она что-то затеяла – нужно подчиняться.

Странный человек шумно втянул носом воздух и улыбнулся. Он выглядел довольным и удовлетворенным.