Стихи-Я Пушкина (СИ)

- Нельзя же ж вот так прямо, никого не спросясь, ходить по земле точно также, как плавать по морю! - Первая, как определил Аникст, несуразность Шекспира. Герои плывут из Вероны в Милан, а оба эти города никогда не видели моря.

Повторяю, эти ошибки, однако, критиков Шекспира и Пушкина, уже не раз здесь, и даже более того:

- Довольно давно, а:

- И сегодня продолжает удивлять то абсолютное неприятие логики, которую я предлагаю.

Принес как-то давно расшифровку Воображаемого Разговора с Александром 1 Лазарю Лазареву в Вопросы Литературы, вкратце объяснил, в чем дело, он сказал:

- Никому не надо отдавать этот материал, я сам прочитаю.

Сокращено 6 строк

Через месяц позвонил, Лазарев ответил:

- Нет, напечатать не можем. - И, спрашивается, почему так страшно, если ничего подобного в его журнальной книжке Вопросы Литературы нет и в помине? Интересно же ж, пусть обсудят, а то все статьи в ней об одном и том же в разных вариантах Ираклия Андроникова:

- Загадка НФИ, - но это же ж, друзья мои, чистая филателия Что? Где? Когда?

Мыслей-то этих самых - ноль!

Передал - тоже давным-давно - в НЛО Ирине Прохоровой расшифровку Пиковой Дамы Пушкина - ответ через месяц:

- Нет, ибо, да, занимательно, но:

- Ми не верим! - не буквально так, но в принципе тоже:

- Мы не этим занимаемся.

Спрашивается, а чем? Если люди не только от страха перед новым, но, главным образом, из-за полного непонимания отказываются понимать, однако, именно:

- Новый Завет, Евангелие не принимают, следовательно и абсолютно, а продолжают ничтоже сумняшеся разбираться до сир пор только в:

- Ветхом Завете! - ибо не понимают, а в чем, собственно, разница?!

Лазарь Лазарев был человек смелый, если решился - как он сам сказал, вопреки мнению всех остальных почти ветеранов - сказать:

- В живых - на войне 1941-1945 гг. - остались только те, кто воевал в дальнобойной артиллерии.

А в отношении расшифровки Пушкина: ни гу-гу. Почему? Потому что нет понимания разницы между просто текстом, статьей и художественным произведением.

А разница вот эта простая, находящаяся в Трех Ошибках Вильяма Шекспира.

Вторая в том, что, как сообщил Аникст, что Шекспир нашел разницу между Миланом и Падуей, тогда как на самом деле был всего лишь один Милан, куда пробирались герои пьесы Два Веронца.

Критик Аникст, точно также, как сейчас Иван Толстой и Борис Парамонов видят СТАТЬЮ - как единственную на все времена машину по видению реально существующего мира. Театр - это всё тоже самое расписание уроков на завтра, без какой-либо возможности с них сбежать.

А эти ребята, Валентин и Протей, именно сбежали из Милана в Падую. Как, спрашивается? Это можно сделать, не нарушая правописания? И сразу:

- Шекспир - во дает! - опять ошибся, правда, в этом случае - стоит открыть интернет, сразу сообщают:

- По молодости лет ишшо мало знал эту, как ее, которую каждую субботу проповедует князь Вяземский:

- Науку географию, что никак не может Енисей впадать в Волгу, тем более, где-то неподалеку от города Кой-Кого.

Однако, Евангелие почти все читали, и там не зря в одном из самых ключевых мест написано, что Мария Магдалина не увидела Иисуса Христа после Воскресения. Не увидела, пока не обернулась назад!

Сзади, следовательно, в Новом Завете, есть Еще Один Мир. Там, именно Там, на:

- Сцене, - и был еще один, Этот, мир.

Тогда уж надо до конца проводить это линиё, что сзади Марии Магдалины никого не было, и она просто обозналась. Не было, значит, и Воскресения.

Тем не менее, Падуя возможна, как Сцена, именно потому, что и Милан, куда они планировали прибыть:

- Тоже Сцена!

Тут можно сказать, что ошибок Шекспира в этой пьесе было даже больше, не три, а четыре, ибо есть и еще одна, замеченная Аникстом профанация:

- Вместо чисто натюрлих Итальянского леса, в пьесе рассматривается родной Шекспиру Шервудский лес.

Что в принципе тоже самое, как сказал Пушкин Царю в Воображаемом Разговоре с Александром 1:

- Вы очернили меня в глазах народа распространением нелепой клеветы! - и профессор Бонди тут же схватил Пушкина за руку, поставив перед его:

- Очернили частицу НЕ, - которой в тексте Пушкина не было.

Ну, не мог Пушкин сказать такое в личной встрече царю. Царь, да, может.

Но вот в том-то и весь смысл, что может, если это:

- Сцена. - Потому что и сама Жизнь - это Сцена. - Что и написал Шекспир, заменив реальный Итальянский лес в пьесе Два Веронца про Италию - английским Шервудским, чтобы Пушкин мог сказать в лицо царю правду.

Ибо не Шервудский вместо Итальянского, а Шервудский в:

- Роли Итальянского, - как и Пушкин говорит царю правду, но только в Роли Царя говорит царю в Роли Пушкина. И, как говорится в фильме Иван Васильевич меняет профессию:

- Вот что творит крест животворящий.

Четвертая Ошибка Шекспира. Протей спел песню о любви любимой девушке Валентина Сильвии, дочери Миланского герцога, не предупредив своего друга Валентина об этом заранее, как это обычно делается в приличном советском обществе, когда Марк Бернес пел песни - и не только на рояле - любимой девушке Бориса Андреева Вере Шершневой в фильме Два Бойца. А просто и сразу: