Стихия духа

Она перевела взгляд на Рида. Эльфы прямо на нем перешивали салатовый наряд, похожий на человеческий камзол. Видимо, его размера все же не нашлось. Взгляд Даниэля бродил где-то в своих мыслях, и он совершенно игнорировал происходящее. И лишь слегка покачивался – верно, сказывалось вчерашнее вино.

Эрин было его искренне жалко. У нее щемило сердце от его страданий. Кажется, впервые она задумалась не о том, что он испытывает к ней. А о том, что по-настоящему чувствует, о чем думает Даниэль Рид, когда его лицо становится привычной непроницаемой маской. Неужели она могла быть такой слепой эгоисткой? Ведь она никогда не пыталась ему по-настоящему помочь…

Сегодня даже Нэсса была непривычно тиха. Но ее эльфийские умельцы почти не касались – она действительно была на них похожа. Здесь, в Тринваире, это особенно бросалось в глаза. Значит, не только люди наследили в крови древнего народа.

И теперь лишь Мартин выделялся из всей делегации. Его нарядили в просторные серые одежды, позволив остаться человеком. Официальный посол людской расы на миссии в чужом мире. Он вежливо улыбался, и Эрин видела, как тают под его улыбкой холодные эльфийки. Ей никогда не понять, как друг детства стал таким, а главное – когда он успел. Но спокойная уверенность, которая теперь исходила от него, не была наигранной.

А потом запели тысячи птиц одновременно. Гостей вежливо направили к выходу, церемония начиналась.

Торжество проходило в огромном мраморном дворце Верховного Глядящего. И хотя Эрин не собиралась восхищаться миром, враждебным к ней, она не могла сдерживать восторженных вздохов.

Теперь все дороги были сплошь укрыты цветами. Настоящими, живыми, выращенными за одно утро. Они были повсюду – под ногами, на деревьях, в домах – абсолютно, чистейше белые. Между ними порхали крошечные птицы всех цветов радуги. Именно они выводили эти потрясающие трели, которые не повторить на лютне даже самому умелому барду. Дух сказки царил в городе и в улыбках эльфов.

В толпе других приглашенных (разумеется, под незримым конвоем местных солхари) по зелено-белым сплетениям местных троп они дошли до дома Мириала и замерли в одной из десятка высоких арок. Внутри мраморное великолепие тоже покрывали цветы, росшие прямо на камне, а в самом центре зала замер сам верховный Глядящий и Таали. Гости все прибывали, отовсюду сыпались поздравления и пожелания, но ни единый мускул не дрогнул на лицах центральных фигур. Были ли они союзниками, друзьями, врагами?

А потом появилась невеста. В платье, будто сотворенном из лепестков, она величественно спускалась с лестницы. И у Эрин снова перехватило дыхание. Увитые цветами роскошные белоснежные волосы оттеняли такую же белую кожу. Тонкий изгиб бровей, узкие очерченные скулы, алые тонкие губы и глубочайшие фиалковые глаза покорили уж точно не одно сердце. Такая холодная, отчужденная, но все же завораживающая красота встречалась ей впервые. Все виденные сегодня эльфийки и в подметки не годились…

Невеста царственно спустилась, поймав еще десяток восхищенных мужских вздохов из толпы, и с легкой улыбкой замерла напротив отца, рядом с женихом. А он в ответ не бросил и взгляда в ее сторону.

– Друзья, дети Тринваира! – Мириал тоже улыбнулся, ободряя дочь. – Сегодня особенный день, моя дочь выходит замуж за достойного эльфа.

Раздались громогласные аплодисменты. Птицы запели нотой выше.

– И я счастлив вручить ее сердце и благословить брак, будь на то воля д’аари!

На этот раз толпа замерла в тишине и ожидании.

– Великие боги, всемилостивые и всемогущие д’аари, внемлите зову вашего преданного слуги и осветите путь этой пары.

Все эльфы одновременно закрыли глаза и прижали руку к сердцу. Они будто без слов взывали к кому-то. Эрин тоже прижала руку, но глаза лишь прикрыла.

А потом в мраморную арку влетел светлячок. Немного крупнее тех, что освещали ночью дома, переливающийся красным и желтым. Он покружил вокруг Таали и его невесты и замер над их головами. За ним в огромный зал проскользнул второй, голубовато-синий. Третий, четвертый. Когда их стало несколько десятков, радостно кружащих над замершей парой, эльфы открыли глаза.

– Боги услышали! Отныне помыслы и сердца Таали и Данары принадлежат д’аари и друг другу!

У Эрин чуть не заложило уши. Радостно взвыло многоголосье птиц и эльфов. Кто-то преклонял колено, кто-то обнимался, кто-то плакал, не отрывая влюбленного взора от кружащих в центре зала д’аари. Она тоже улыбнулась, хотя и не смогла прочувствовать торжественность момента.

Когда обстановка резко изменилась, Эрин не поняла. В зал шагнули трое эльфов в серых с золотом мантиях, как очередные гости. Мириал улыбнулся им, невеста удивленно подняла брови и что-то тихо спросила. Д’аари теперь вереницей закружились над головами вошедших. Будто все шло по плану.

Таали повернулся к Эрин и подмигнул. А потом Мириал указал на нее рукой.

И Эрин лишилась зрения.

Весь мир утонул в бесконечном белом свете. Она что-то кричала, но не слышала собственного голоса. Падала вниз, но не чувствовала земли. Хваталась руками за тех, кого рядом уже не было…