Стихия страха

Инквизитор даже не представлял, какие мучения доставлял своими прикосновениями, словно дразнил умирающего от жажды путника миражом прохладной и чистой воды в источнике… Я облизнула губы, на секунду поддавшись соблазну послать все к демону в глотку и нарушить собственное слово. Но тогда от меня вообще ничего не останется… Тогда я перестану быть вояжной Ланстикун… «Слово вояга – непреложный закон, который не может быть нарушен, иначе ты уже не смеешь себя так называть…» И кем же я тогда стану, бабушка? Кем я стану? Да никем, я просто перестану быть…

– Почему вы упрямитесь? – с Кысея слетела неуместная маска прожженного интригана, и он говорил с горечью и усталостью, не сводя с меня глаз. – Серый Ангел вас просто использует. Он подставляет вас этим браслетом. Если вас с ним поймают, я уже ничего не смогу сделать. Я не стану ничего вам предъявлять, просто верните браслет и скажите, где Ангел, пожалуйста…

Я смотрела на него, отчаянно желая, чтобы он не отпускал моей руки, но вслух сказала иное:

– Интересно, если я расквашу вам нос и расцарапаю морду за то, что вы распускаете руки, это не будет нарушением данного вам слова? Это будет всего лишь защитой от ваших домогательств, верно?

– Это будет нападением на сановника Святой Инквизиции, – выговорил Кысей и неожиданно провел ладонью по моей щеке. – Хотите, я освобожу вас от данного обещания?

Мне показалось, что сердце выскочит из груди в радостной надежде. Голос пропал, поэтому я лишь малодушно кивнула.

– Укажите на Серого Ангела. И тогда вы свободны от данного мне слова.

Да уж, всего ничего… Я расхохоталась ему в лицо, даже слезы выступили. Кысей отпустил мою руку и поднялся на ноги.

– Я его все равно поймаю, – с мальчишеским упрямством пообещал он мне.

– Ага, а я когда-нибудь стану святой, – выдавила я, утирая слезы. – Не волнуйтесь, господин инквизитор, Серый Ангел вас больше не потревожит, скоро я уеду вместе с ним. Как и обещала, исчезну из вашей жизни, так что уймитесь уже наконец. Вы же мечтали от меня избавиться.

Его лицо пошло некрасивыми красными пятнами, а глаза потемнели. Он злился и ревновал. Ревновал меня ко мне же… Смешно, но я уже устала от шуток Единого.

– Посмотрим, кто будет смеяться последним, госпожа Хризштайн, – бросил Кысей, направляясь к двери. – Особенно после того, что случилось на маяке.

Я прикрыла глаза, пытаясь справиться с накатившей тошнотой его эмоций. Отвращение, упрямство, злость, ревность – горько-приторная смесь… Если инквизитор не врал, и Алекс мертв, то я убила мальчишку еще тогда, на кладбище. Но я не помнила этого. Вернее, я помнила, как собиралась это сделать, но передумала, как отвела мальчишку на маяк, как говорила и пела ему, а все это время мое больное сознание играло со мной… Или… Холодок страха пробежал по спине. А если это было порождение не моего разума, а демон мальчишки? Если Алекс был мертв, то что или кто вызвал волну? Мог ли он раньше пробудить стихию? А если это я?.. Но нет, невозможно, это не я, я не могла…

– Вы хоть понимаете, что натворили? – никак не унимался инквизитор, не желая уходить. – Ладно, ваше видение еще можно объяснить предчувствием смены погоды, но то, что вы остановили заворотень… Ваши слова о мелодии волны настолько смехотворны, что даже я не могу в них поверить, как бы ни хотел. Вы превращаетесь в колдунью, если уже не стали ею. Прошу вас, пока не поздно, примите помощь, – в его голосе прозвучала мольба, а жалость уколола в самое сердце. – Доверьтесь мне. Я помогу вам, слышите? Профессор Адриани, у которого я проходил практику, добился хороших результатов…

– Таких же хороших, как у профессора Камилли? – без всякого выражения спросила я. – Уходите, господин инквизитор. Я устала от вас.

Антон робко тронул меня за плечо, силясь разбудить.

– Хриз, не спи, пожалуйста, ну проснись.

– Что вам всем от меня нужно? – я открыла глаза и зло уставилась на брата. – Какого демона ты пустил ко мне инквизитора? Почему не оставил в покое?

– В покое? – оторопел мальчишка. – Да ты валялась словно мертвая. Живой труп! Что я должен был делать? У кого еще можно было просить помощи?

– А ты подумал, нужна ли мне эта помощь? – я закрыла глаза, силясь вернуться хотя бы на мгновение в блаженную тишину. – Мне было так покойно, а он взял и все разрушил…

– А ну не смей! – разъярился Антон, хватая меня за плечи и вытаскивая из кресла. – Вставай давай! Хватит кукситься! Покойно ей было! А ты подумала, как нам было без тебя? Хриз, ты же единственный родной мне человек! У меня больше никого не осталось, а ты… Как ты можешь?

Я обняла брата, стараясь удержаться на ногах. Его синие глаза потемнели – верный признак того, что он сильно встревожен.

– Антон, вам всем было бы лучше без меня, поверь. Если инквизитор надумает выполнить свою угрозу, то придется несладко.

– Ты выкрутишься, – убежденно произнес мальчишка, отстраняясь. – Только не засыпай так больше, ладно? Да и не станет он… Ты разве не видишь, что инквизитор не желает тебе зла? Просто верни ему браслет и солги что-нибудь про Серого Ангела.