Стихия страха

– Какой к демону Алекс? Он мертв. Его убили две недели назад. На маяке вы были одна. Вам все хуже и хуже. И то, что там произошло, иначе как колдовством, назвать нельзя!

В его голосе звучало отчаяние, на что я вымученно улыбнулась.

– Знаете, магистр Солмир, ну тот, чьи мудрые слова вы так пламенно цитировали в лекции, был на самом деле обычным вздорным старикашкой, выжившим из ума. Но иногда и ему в голову приходили интересные мысли. Например, однажды он стал уверять меня, что дивный лад во всех созданиях божьих дремлет, и если отыскать его мелодию, то можно постичь тайну мироздания. Как думаете, магистр ошибался? Сколько нот в мелодии волны? Можно ли их подобрать так, чтобы…

– Прекратите, – перебил меня Кысей. – Сколько же можно врать? Тем более, так глупо. Магистр был известным женоненавистником. Он бы в жизни не стал с вами даже разговаривать. А явление резонанса, которое он описал, принципиально возможно, тому есть известные подтверждения. Я могу поверить в то, что вы, взяв высокую ноту, раскололи чашу, но… Но для моря, мощь которого несоизмерима с человеческим голосом… это невозможно… волна… нет, слишком мало… даже если предположить…

Кысей вскочил на ноги и заметался по комнате, что-то бормоча себе под нос. Сейчас он удивительно походил на самого магистра в моменты его озарения очередной безумной идеей. Меня опять разобрал истерически смех, я вспомнила лицо старика, когда тот узнал, кем оказался его любимый ученик. Впрочем, после этого магистр действительно перестал со мной разговаривать. Даже сейчас, являясь после смерти, его мара продолжает лишь укоризненно молчать.

– Слушайте меня внимательно, госпожа Хризштайн, – инквизитор навис надо мной, оборвав мое веселье. – Вы возвращаете мне украденный браслет и указываете на Серого Ангела. Взамен я обещаю не выдвигать вам обвинений в организации моего похищения.

– Господин Тиффано, вы напрасно тратите время. Я вам ничего не скажу и не верну. Уходите.

– Нет? – он склонился ко мне так близко, что я почувствовала его дыхание у себя на щеке. Было физически больно ощущать его рядом. – Тогда я арестую вас.

– Арестуйте, – согласно кивнула я, – только избавьте меня от ваших нелепых домогательств. Вы мне отвратительны.

– То есть это я вас домогаюсь? Как интересно…

– А как еще это назвать? Я обвиню вас, и мне поверят, поскольку ваша репутация основательно подмочена. У вас нет ничего, кроме голословных обвинений. Ваше слово против моего.

– Я обыщу весь дом и…

– Обыскивайте. Как вы правильно заметили, он уже не мой, можете его хоть вверх дном перевернуть.

– Вы думаете, громилы, которых вы наняли для моего похищения, станут молчать, покрывая вас?

– А вас кто-то похищал? – деланно удивилась я, рассеянно разглядывая свою руку и силясь вспомнить, куда с нее мог деться этот клятый браслет. – Вы можете это доказать? Вы арестовали похитителей? Кстати, запамятовала, зачем мне было нужно вас похищать? Потребовать выкуп? Принести в жертву в колдовском ритуале? А может, лишить невинности? Но даже в это не поверят…

– Прекратите, – поморщился он. – Вы решили убрать меня из города, чтобы спокойно…

– Мне нет до вас дела, господин инквизитор, – оборвала я его и улыбнулась через силу. – Вы ничего не можете доказать, поэтому и злитесь. Убирайтесь вон из моего… из этого дома.

Кысей покачал головой и вздохнул.

– Раньше у Инквизиции было достаточно власти, чтобы навсегда упечь такую, как вы, если не за решетку, то в божевольню.

– Тоскуете по былым временам?

– Пока вы здесь валялись, многое изменилось, – он вдруг преклонил колено и взял меня за запястье, словно пытался нащупать пульс, его голос был почти ласковым. – Божественное озарение вашего покорного слуги и чудесное спасение города от стихии повергло людей в благоговейный трепет перед Святым Престолом.

Я попыталась освободить руку, но Кысей усилил захват, внимательно вглядываясь в меня.

– Так что теперь мне достаточно указать на вас, как на колдунью и пособницу Серого Ангела, и обезумевшие от горя люди с радостью поверят в это. Потому что захотят найти виноватого… Когда толпа придет под стены этого дома, вы сами попросите меня арестовать вас. Если успеете, конечно.

Я криво ухмыльнулась, ни капли не поверив его нелепым угрозам, но потом застыла. Его рука легла мне на колено, неприлично высоко задрав подол рубашки. Сердце пустилось в бешеную пляску. Что он творит? Или мне опять чудится? Ведь невозможно, чтобы… Он убрал руку и легко ударил меня по колену ребром ладони, отчего нога непроизвольно дернулась. Глупец… Если бы он зашел дальше, я бы выложила ему все и так…

– Толпа не пощадит ни вас, ни ваших близких. Подумайте о брате.

– Хватит уже. Вы этого не сделаете. Вы слишком правильный и честный, чтобы опуститься до подобной гнусности… – голос предательски дрогнул. – В этом и заключается ваша слабость, вы играете по правилам…