Стихия страха

– Вам кажется прописали морские прогулки? Собирайтесь, в такой прекрасный теплый вечер сидеть в темной комнате – просто преступление.

Лидия скривилась.

– У меня постельный режим, сами идите гулять в холод. Выкладывайте, что у вас там…

– Вставайте, – я кинул ей теплый плащ. – Здесь мы говорить не будем. Я не хочу тревожить обитателей дома, с них уже достаточно ваших выходок.

– Я никуда не собираюсь, – упрямо ответила Лидия. – Поэтому…

Я подошел и рывком поставил ее на ноги.

– Одевайтесь.

– Да идите вы к демону в задницу!..

– Не заставляйте меня тащить вас силой!

– Можно подумать, у вас хватит смелости.

Мне надоели пустые препирательства, а на правила приличия уже давно было наплевать. Я накинул ей на плечи плащ, подхватил под руку и вытащил из комнаты, не слушая возмущенных угроз и игнорируя изумленный взгляд Эжени, которая, как обычно, околачивалась возле двери.

Пока я тащил Лидию, мне пришлось выслушать столько гадостей, в которых она живописала, что именно и как со мной сотворит, что у меня горели не только щеки, но и уши. Богатству ее больной фантазии можно было только позавидовать. Или посочувствовать. Моей целью был большой валун на берегу, достаточно далеко, чтобы нас не подслушали.

– Садитесь, – я отпустил Лидию и кивнул на камень. – А теперь спокойно поговорим.

Мне пришлось перехватить ее руку, занесенную для пощечины. Как же она утомляет своим поведением.

– Пожалуйста, сядьте и выслушайте. Или вам неинтересно, что именно я узнал?

Пожалуй, единственное, чем еще можно было зацепить Лидию, это неуемное любопытство. Она вырвала руку и прошипела:

– Я не буду сидеть на мокром холодном камне.

Я тяжело вздохнул, убеждать ее в обратном было себе дороже. Я скинул мантию и расстелил ее на камне.

– Садитесь, – и чуть подтолкнул к валуну, усаживаясь рядом.

На секунду я прикрыл глаза, вслушиваясь в такой спокойный мерный шум прибоя. К ночи наверняка будет штормить, ветер усиливался, гоня пенную волну на берег. Иногда во время бури я мечтал бросить все и просто уплыть за горизонт, что может быть лучше свободы?.. Но идиллия быстро закончилась, потому что Лидия грубо пихнула меня локтем под ребра.

– Вы притащили меня сюда, чтобы сидеть и романтично вздыхать? У меня кости ломит от сырости.

Я поморщился от боли, она ухитрилась попасть по одному из ожогов. Я со вздохом вернулся на грешную землю и начал рассказ про то, что удалось узнать. К счастью, известие о том, что у пропавшего воспитанника замкнутый разум, надолго погрузило Лидию в глубокую задумчивость. Она даже перестала язвить и придираться ко мне. Про отца Георга я благоразумно умолчал, не желая, чтобы Лидия донимала старика неприятными вопросами. Едва ли сам профессор связан с колдовством, разве что невольно, не осознавая опасности, исходящей от своего слуги.

– Так что я уверен, что это Лука, – закончил я. – Его испуг при виде рисунка подозрителен, тем более что он явно болен. И да. Профессор Камилли накануне спорил с убитым, я застал их случайно, когда заплутал в Академии…

– О чем они спорили?

– Не помню толком, но ничего существенного. Обычная академическая перепалка на отвлеченную тему.

– Господин инквизитор, что в той книге?

– Вы же понимаете, что я не скажу.

– А вы понимаете, – передразнила Лидия, – что возможно профессора убили из-за нее?

– Нет. Профессор Камилли спокойно отдал ее мне. И он не похож на…

Лидия придвинулась ближе и взяла меня под локоть, на что я насмешливо добавил:

– И можете не стараться ее стянуть. Я оставил книгу в управе. В сейфе.

Не скрывая досады, она чуть отодвинулась и провела ладонью по моему лицу.

– Я всегда получаю то, что хочу. Так что в книге?

– Госпожа Хризштайн, уймитесь уже, – я поднялся с камня и встал напротив. – Профессору Камилли известно ее содержание, поскольку он имел доступ к подобным книгам, будучи епископом. Так что можете попытать счастья и спросить у него, если очень хочется. Да, кстати, держите. Он любезно записал для вас рецепт соуса, как и просили.

Лидия небрежно взяла протянутый листок бумаги, взглянула мельком, но вдруг застыла, уставившись в него. Потом подняла на меня глаза и едко спросила:

– Вы болван, господин инквизитор. Что вы принесли?

– Госпожа Хризштайн, может быть, я открою вам секрет, – раздраженно ответил я, – но людям не нравится, когда их обзывают, когда им грубят, а еще им не нравятся, когда их лапают, когда им указывают, что делать, когда бесцеремонно…

– Я вам о каком соусе говорила?

– В смысле? Какой просили, такой он вам и написал. Сливочный, кажется.

Лидия тяжело вздохнула, скомкала в руке рецепт и демонстративно уронила на землю.

– Я говорила про миндальный соус. Ладно, у вас голова дырявая, а профессор что? Он не в состоянии запомнить, чем вчера ужинал?

– Далеко не все могут похвастаться абсолютной памятью, как у вас. Профессор слегка рассеян, что обычно для ученых мужей…

Ее взгляд был настолько красноречив, что я прекратил оправдываться:

– Довольно уже. Ваше поведение возмутительно. Я же просил не донимать Софи? Почему вы морите ее голодом? Зачем вызвали рвоту? Я надеюсь, у вас есть разумное пояснение, или…