Стихия страха

– Потому что не собиралась пробовать отраву. Милая Эжени, у вас прекрасно получился миндальный соус. Даже лучше, чем у профессора Камилли… Хотя немного острый.

Ниночка побледнела и схватилась за горло, вскакивая с места. Инквизитор перевел на нее взгляд и тоже побледнел.

– В соусе был яд? Нина, там был яд?

Девушка не ответила и выскочила из комнаты. Я улыбнулась красавчику и утвердительно кивнула.

– Конечно, там был яд. Интересно, смертельная доза или так, попугать? Впрочем, скоро узнаем…

– Эмиль… – растерянно прошептала Софи. – Что же это получается?..

Эмиль бросился к жене, прижав ее к себе и успокаивая. А инквизитор стукнул кулаком по столу так, что зазвенели столовые приборы.

– Вы ненормальная? Зачем? Зачем было это делать? Она же может умереть!

Я спокойно съела еще кусочек и запила водой, не обращая никакого внимания на его возмущение. Определенно, Эжени прекрасно готовила. Мясо просто таяло во рту.

– Думаю, Ниночка сразу положила глаз на благородного господина. Препятствие в виде жены ее не смущало. Тем более, что госпожа болела, оставалось лишь ускорить события. Но тут появилась я, ограничив Софи в еде, и Ниночка занервничала. А последней каплей стало объявление, что я увезу ее жертву в свой дом. Таким образом, я не оставила нашей малолетней отравительнице выбора. Ниночке оставалось лишь попробовать отравить меня, – я закашлялась, все-таки соус был острый.

– Господи Единый, спаси и помилуй, – растерянная экономка сложила руки в молитвенном жесте.

Инквизитор угрожающе поднялся с места и двинулся ко мне со словами:

– С меня довольно ваших жестоких выходок. Можно было не доводить до крайности…

Он не договорил, потому что в комнату вернулась Ниночка. Она стояла на пороге с перекошенным от ненависти лицом, ее громадные глаза горели мстительным огнем.

– Рано радуешься, сука! – просипела она и ринулась на меня с ножом. Я даже не пошевелилась, на ее пути стоял инквизитор. Кысей успел ее перехватить и заломить руку с оружием. Девка забилась в его объятиях, захрипела и сникла. Она задыхалась, но продолжала выкрикивать проклятия в мой адрес.

– Уберите отсюда эту падаль, – брезгливо попросила я.

– Ты сдохнешь! Сдохнешь! Раньше, чем думаешь! Проклинаю тебя! – ее начали бить судороги, дыхание участилось, мутный взгляд уже не видел меня, а потом она затихла.

– Все мы когда-нибудь умрем, – равнодушно согласилась я. – Но ты, милочка, моей смерти точно не увидишь…

– Прекратите! – прорычал инквизитор, склоняясь над бездыханным телом. – Она умирает, нужен лекарь. Скорей! Эжени, бегите скорей!..

Экономка даже не пошевелилась, упрямо поджав губы.

– Что же вы за люди? Где ваше милосердие?.. – красавчик в отчаянии махнул рукой и принялся сам делать девке искусственное дыхание.

Я раздраженно наблюдала за его попытками. Почему он всегда бросался на помощь? Любому, даже такой дряни, как Ниночка… Глупо, но мне вдруг захотелось оказаться на ее месте, чтобы он переживал из-за меня, почувствовать себя в роли спасаемой. Забавно, если подумать, меня никто никогда не спасал. Я встряхнула головой, отгоняя нелепые мысли.

– Она мертва, – потрясенно сказал он, поднимая голову. – Вы ее убили!

– Я ее не убивала. Но мне жаль…

– Неужели? – горько спросил Кысей, вставая с колен.

– Правда жаль. Жаль, что она так быстро умерла. Я признаться надеялась, что она промается дольше…

– Вы… Вы не человек! Чудовище. Отвратительное чудовище.

– Прекрати, Кысей, – вдруг отозвался Эмиль. – Если бы эта мерзавка не сдохла, я бы сам… порубил ее на куски. Она пыталась убить Софи!

– Да что ты несешь, Эмиль! Жестокости нет и не может быть оправдания. Зачем было меняться блюдами и хладнокровно ждать, пока она съест яд…

– А я должна была сама съесть отраву? Чтобы развеять последние сомнения в виновности вашей бедной Ниночки? Вы бы сейчас убивались над моим хладным телом? Забавно было бы на это посмотреть. Сядьте уже на место, господин инквизитор, и возьмите себя в руки. За попытку убийства хозяйки вашу Ниночку все равно ожидала бы виселица. Так какая в сущности разница? Сядьте, я сказала!

Но красавчик и не думал садиться, он схватил меня за руку и процедил:

– Разница в том, что теперь вы будете отвечать за ее убийство!

– Пустите! И это лучший выпускник Академии? Вы так плохо знаете право? За убийство рабыни, которое еще кстати надо доказать, мне в худшем случае придется выплатить компенсацию ее хозяину! Или вы забыли, кем она была?

Кысей отшатнулся от меня, разглядывая с ужасом.

– Она была прежде всего живым существом. Человеком!

– У нас нет никаких имущественных претензий к госпоже Хризштайн, – быстро сказал Эмиль. – Вы упомянули, что болезнь Софи не связана с отравлением. Вы знаете, что с ней?

– Знаю, – кивнула я. – Но от оскорбительного тона господина Тиффано у меня разболелась голова.

Меня даже слегка подташнивало от резкой боли в висках.

– Я прощу за него прощения. А также приношу свои извинения, – вымученно сказал Эмиль, с отчаянием глядя на меня. – Пожалуйста, скажите, что с ней. Мы заплатим любую цену, лишь бы…