Стихийник: Артефакт душ

– Немыслимо! Таврия и Вальдем решили заключить брачный союз! Конечно, таврийцев можно понять, их положение шатко, соседство с Вараком обязывает держать ухо востро. В случае войны они первые попадут под удар. Но, о чем думает Минфрид, непонятно: вряд ли они одурманены красотой леди Ивонет, чтобы вот так потерять голову. Нет, этого нельзя так оставить! Этот союз разрушит договоренности, и тайна, хранившаяся веками, окажется под угрозой…

Манназ стукнул массивным перстнем с оттиском в виде звезды по мягкому воску, запечатывая конверт, и только тогда вновь посмотрел на Айлеха. Словно на время забыв, что он тоже тут.

– А, мальчик мой, прости, ты что-то хотел?

– У нас занятия.

– Ах, да, – почесал затылок Манназ. – Настраивайся, я скоро.

Айлех чуть не подпрыгнул от свалившейся на него удачи, скорчил одухотворенное лицо и уселся в кресло. Но, как только дверь за Манназом закрылась, подскочил к стеллажу и выдернул книгу. Быстро пролистал пожелтевшие страницы, чтобы убедиться, что это та самая книга, и начал аккуратно, но спешно отрывать от нее обложку. От волнения тряслись руки, на лбу выступила испарина. Но страх, что его поймают, был несравним с тайнами, которые он раскроет. Когда Айлеху удалось оторвать кожаный переплет, он залез под широкий подол серого одеяния и достал из поясной сумки похожую по размеру книгу, только уже без обложки, вставил ее в переплет и задвинул книгу-обманку на место. «Отлично! – обрадовался Айлех своей находчивости. – Если не знать и не трогать, то никогда не догадаешься, что, вместо истории Изначальных, под обложкой скрывается история Линнея».

В дверь постучали. Айлех стремительно вернул себя на место, засунув тяжелый том в сумку под одеждой. Поправил складки на грубой ткани и начал нашептывать молитвы. Вернее, могло показаться, что он нашептывает именно их, хотя, по правде, он напевал под нос одну из гномьих песен. Но кто его упрекнет, если лицо одухотворено, а слова не слышны?

– Мастер Манназ?

– А, Йен, это ты.– Айлех выдохнул и расслабился, незаметно стирая со лба пот.

– А где учитель? – По правде говоря, Йен не собирался идти на поводу у Айлеха и отвлекать учителя, что бы там Айлех ни задумал. Его просто гнало любопытство. Но он растерялся, увидев, что Айлеха оставили в кабинете одного. Немыслимо!

– Да, кто ж его знает. Срочные дела. – Айлех поднялся и криво улыбнулся: – Думаю, это надолго. Пойдем, провожу тебя, а то ты что-то слишком бледен в последнее время. Кошмары не мучают? Или несварение желудка?

– А как же занятия? – Йен обернулся на стража возле двери.

– Полагаю, Манназу сегодня не до меня.

Отделавшись от Йена, Айлех прихватил три толстые свечи и отправился в свое убежище. Могильник встретил его всё той же тишиной, запахом тлена и слабым блеском цветных криоликов на стенах. Парень устроился в расчищенном углу, зажёг свечи и вытащил книгу.

Пальцы трепетно провели по первой странице, ощущая шершавость и хрупкость истонченной бумаги. Поэтому, расположившись поудобнее, он стал неспешно их перелистывать. Из-за множества картинок и схем книга была внушительной и красочной. Даже тому, кто не знал рунической письменности, она была интуитивно понятна.

В книге рассказывалось всё об Изначальных. Летописец красивыми завитушками и искусными рисунками показывал целый мир, неведомый и прекрасный, который населяли восхитительные существа, подчинявшие себе стихии.

Так, например, в прибрежных землях жили общины альвов, подчинявшие себе воду. Несколько картин запечатлели, как над бескрайним морем парят эти Изначальные с невероятными крыльями, размах которых приходился на две страницы. В их застывших движениях отражались утончённость, плавность, изящество, а на лицах – безмятежность и покой. И это несмотря на то, что под ними бушевали нешуточные волны.

Их светлые волосы цвета морской пены были собраны в искусные косы и украшены ракушками и крупным жемчугом, а запястья и босые ноги – браслетами из цветных камней. Под картинкой была изображена руна Лагуз, она напоминала по форме морскую волну или жидкость, льющуюся из сосуда. И, при внимательном рассмотрении, ее можно было увидеть на коже Изначальных под ключицами. Если бы на картине у них были медальоны, как у Айлеха, они бы легли как раз на это место. Айлех непроизвольно тронул свой медальон и кожу под ним, которая казалась ледяной и не прочь была обзавестись символом.

Дальше под картинкой шло описание. Чего – Айлех мог только догадываться и нервно водить пальцем по непонятным закорючкам.