Стихотворения

Пять лет описывал не пестрядь быта,Не короля, что неизменно гол,Не слезы у разбитого корыта,Не ловкачей, что забивают гол.Нет, вспоминая прошлое, хотел постичь яХоды еще не конченной игры.Хоть Янус и двулик, в нем нет двуличья,Он видит в гору путь и путь с горы.Меня корили — я не знаю правил,Болтлив, труслив — про многое молчу…Костра я не разжег, а лишь поставилУ гроба лет грошовую свечу.На кладбище друзей, на свалке векаЯ понял: пусть принижен и поник,Он все ж оправдывает человека,Истоптанный, но мыслящий тростник.

Сонет

Давно то было. Смутно помню лето,

Каналов высохших бродивший сокИ бархата спадающий кусок —Разодранное мясо Тинторетто.С кого спадал? Не помню я сюжета.Багров и ржав, как сгусток всех тревогИ всех страстей, валялся он у ног.Я все забыл, но не забуду это.Искусство тем и живо на века —Одно пятно, стихов одна строкаМеняют жизнь, настраивают душу.Они ничтожны — в этот век ракетИ непреложны — ими светел свет.Все нарушал, искусства не нарушу.

Последняя любовь

Календарей для сердца нет,Все отдано судьбе на милость.Так с Тютчевым на склоне летТо необычное случилось,

О чем писал он наугад,Когда был влюбчив, легкомыслен,Когда, исправный дипломат,Был к хаоса жрецам причислен.Он знал и молодым, что страстьНе треск, не звезды фейерверка,А молчаливая напасть,Что жаждет сердце исковеркать,Но лишь поздней, устав искать,На хаос наглядевшись вдосталь,Узнал, что значит умиратьНе поэтически, а просто.Его последняя любовьБыла единственной, быть может.Уже скудела в жилах кровьИ день положенный был прожит.Впервые он узнал разор,И нежность оказалась внове…

И самый важный разговорВдруг оборвался на полслове.

«Морили прежде в розницу…»

Морили прежде в розницу,Но развивались знания.Мы, может, очень поздние,А может, слишком ранние.Сидел писец в Освенциме,Считал не хуже робота —От матерей с младенцамиВолос на сколько добыто.Уж сожжены все родичи,Канаты все проверены,И вдруг пустая лодочкаОторвалась от берега,Без виз, да и без физики,Пренебрегая воздухом.Она к тому приблизилась,

Что называла звездами.Когда была искомаяИ был искомый около,Когда еще весомаяЕму дарила локоны.Одна звезда мне нравится.Давно такое видано,Она и не красавица,Но очень безобидная.Там не снует история,Там мысль еще не роздана,И видят инфузорииТо, что зовем мы звездами.Лети, моя любимая!Так вот оно, бессмертие, —Не высчитать, не вымолвить,Само собою вертится.

В костеле