Головы заопрокинув, снизу смотрим, не дыша,снизу — вверх, и то от страха обрывается душа:на скале, на самом пике, крепость древняя строга,угрожающе нависла над дорогами врага.Здесь, внизу, Кура струится. По ущелью гул идет.Крепость на вершине дикой никого уже не ждет.До чего стоит красиво! И сама-то как скала!Вот гадай — какая сила эти камни подняла.Да, титаны, а не люди. Удивляемся — смотри!Да, титаны, а не люди, витязи, богатыри!..А у них, титанов древних, а у тех богатырейгусто руки багровели от кровавых волдырей.Зажигала грудь чахотка, сухожилия рвались,мерли, отступали, снова поднимали камни ввысь.Кожа лопалась на спинах. Торопились, шли и шли.В ожидании набегов эту крепость возвели.Запирали всё ущелье, умирали, как орлы.Сами на врагов бросались, как снаряды, со скалы.Не хотели, чтоб томились черноокие в плену,так любилиземлю эту,землю милую одну.Этим башням на вершине — поклонись им вновь и вновь,их не сила возводила,возносила их любовь.Наши предки утвердили будущее, и тогдаДля удобства на равнинах стали ставить города.Век за веком. Неспокойны.Да и наш еще во мгле.Стороной обходят войны эту крепость на скале.Голову заопрокинув, вы глядите на нее.Эта крепость,эта крепость людям отдала свое.Крепость эта в нас с тобою так живет, как и жила,как характер, воплотилась в наши души и тела.В крепость долга, в крепость дружбы,в крепость песен и детей,в то, как землю любят люди —крепостииз крепостей.1965
108. В БАГДАДИ
Грузинский поэт Маргиани Ревазв Багдади привез меня.Такое чувство, что я не разбыл здесьв начале дня.Река Ханис-Цхали, и дом на холме,и мост,и подъем крутой.Всё близко мне и родственно мнежизненной простотой.Кузня грузинского кузнецана перекрестке дорог.Наверно, он провожал мальцав тот путь,что в века пролег.В тучах багдадские небеса,дождь льется за воротник.Но лучше об этом бы написалбагдадских небес должник.Владим Владимыч, я в небо бы влез,но слаб мой стих.Не могу…Придется вам у багдадских небесостатьсяв вечном долгу.1965