Не облако зноя,Не дым из харчевни чудеснойЛетит кишлаками, листвой вырезною,Бахчами, канавами, лесом.И облако это, красуясь подробно,Зудит удилами и песни поет —То сам фининспектор султаноподобныйИз лёссовой пыли вихри вьет.На учете — ковры, пшеница, сад,В квитанциях, словно луна,Восходит, желтея, налога ценаДесятками лун подряд.Он знает, который из толстых не радТоптанью его скакуна.Он видит, как ложью цветет старшинаИ сколько наплел и налгал он спьяна.Он помнит, как нужно коня раскачатьНавстречу клинкам басмача.На севере дождь заладил полетИ льет, облысев, отупев;Тщедушный чиновник бумагой скребет,Как мышь, за конторку присев.Он ввек не узнает, что письменных тропКончается пулей в пустыне галоп,Что можно баланс перекинуть иначе —Высокою аркой ветвей карагачьих.Что слать извещенья — пустая затея,Когда по ущельям обвалы густеют.Что дальний его туркестанский собратТеснинам и высям устроил парад.Не тигр из тугая плескает клыком,Куском полосатой ноги,То сам фининспектор в галопе легкоИграет конем дорогим.Джигит раздирает запекшийся рот,Ведет к Самарканду дорог поворот.Какое убранство! Небо какое!Огонь, тополя, купола!Он скачет туда, где лежит на покоеТимур — Хромец Тамерлан.Бросив джигиту камчу на лету,Идет инспектор на ту высоту.Гробница Тимура в нефритной красе,И здесь говорит он, молчанье рассея:«Лишь винт в колесе я,Всегда на весу, —Я честно служу своему колесу,Катаюсь с ним вместе дугою,Вот ты — это дело другое!»Восходит могильный рев старика:«Бока отлежал я. На что мне века!Могила на что дорогая?Мне — сыну Амир-Тарагая?Я на землю ярой горой налег,Я жал ее необычайно —С Китая я выжал, как губку, налогРучными драконами, чаем.Сколько земель у меня собралосьДохода звонкого ради,В одном лишь Багдаде убыток понес:Людей не осталось в Багдаде.Я взвесил приход и расход мировой,И нету копейки со мною:Я — гол, с лошадиною схож головой,Вот ты — это дело иное…»Не облако зноя,Не ветер великий весною,То мчится инспектор, трубку сосет,Топчет ковер тишины,Как будто луна с небывалых высотУпала в доход казны.1926