Стихотворения и поэмы

Из духана небольшого на порог свинцовой ночиОн выходит, разминаясь, у него веселый нрав.Он шофер и кахетинец, кизикийски прост и прочен,С ним лечу лихой дорогой от Сигнаха на Телав.Лишь возов высоких тени, рощи в сумраке кромешном,Лишь смерчей песчаных, пыльных неживые завитки,Хруст, как будто чьи-то кости распадаются поспешно,—То дробим мы позвоночник пересохшей в дым реки.Сбоку реет рой неверный зыбких сел, садов, прохожих,Как из аспидного ада, поездной гудит гудок,Мы взлетаем над обрывом, — небольшую жизнь я прожил,Вот такой пустынной ночью, может быть, и выйдет срок.Остановка на мгновенье перед домиком кремнистым.Свет. Целуется шофер мой с юной женщиной в платке.Вновь возы, смерчи и броды, рассекаемые свистом,Будто гонит с нами рядом тень вселенной налегке.Ничего не разобрать уж — даже тучи задымились.Словно в бегство от поспешной той любви летим во тьму,

Вдруг мелькнули кипарисы, как особенная милость,Это значит — я доставлен прямо к дому моему.И шофер мне простодушно говорит: «Теперь обратно,Я к утру вернуться должен от Телава на Сигнах».Вслед глядел я — предо мною снова ночь сверлили пятна:Это мчался гладиатор в славы собственной лучах.1935

139–140. БАШНИ СИГНАХА

1. «Вы — сестры башням тем…»

Вы — сестры башням тем,Что встали над Ушгулом,Но я не пьян — я немПред вашим сном сутулым.Да, осень и вино,Здесь безупречны вина,А осенью роднойСигнахец пьет их львино.Зубами он беретСтакан — и в горло разом,

Как будто воду льетИли теряет разум.Стакан, что пуст и прост,Он ртом швыряет в воздух,Стакан летит до звезд,А стол весь в синих звездах.Идет в полет стакан,Звенит стакан обратно,И молодец не пьян,Но молодцу приятно.И жизнь — вина густей,И смерть полна лукавства,Как призраки страстейВ ребячьем сне сигнахца.1935

2. «Я знаю: упрекнут…»

Я знаю: упрекнутМеня за это строго,

Что кахетинцы пьютКак будто слишком много.Но где ж еще виноТак связано судьбоюС крестьянством, заодноС природой голубою?Я с башенных высотСтарейшего СигнахаГляжу: идет народНе пьяного размаха.Где скат полей не крут,Проворны хлопководы,И техники бредут,Что опекают воды.И в малярийный хрипНадалазанской чащи,Где быт в болото влип,Приносят хины ящик.С добычей на боку

Охотники шагают,И много табакуЛежит на Цнури-Цхали.Но виноградный блеск,Всесильный и обильный,Царит от горных местВплоть до пустыни пыльной.Вы — сестры башням тем,Что встали над Ушгулом,Вы — каменных поэмРазрозненные гулы.Просите снова жизньЗубчатым басом глыбы,Чтоб осени ножиНесчетность лоз нашли бы.1935

ТЕНЬ ДРУГА

1935–1930